— Это люди так считают, — Меган скривила тонкие губы в улыбке. — Это не жестокость, а элементарная строгость.
— Если она еще раз выкинет нечто подобное, у меня могут возникнуть проблемы. К тому же, кто знает, сейчас она промолчала, а в другой раз может и разоткровенничаться.
Элен боялась! Кэрол может уничтожить ее, она слишком много знала.
Когда Элен узнала, что к ней приходил полицейский, ее чуть удар не хватил. Она была уверена, что дочь выдаст ее с потрохами. Больше так рисковать она не хотела.
— Ты заметила, что вернувшись с больницы, она как-то изменилась? — Элен посмотрела на Меган. — Это решительное выражение лица и вызывающий взгляд — видела? Совсем, как у ее черномазой подружки.
— Да, я заметила, — ответила Меган. — Она не похожа больше на загнанного зверька. Может, это кровь, которую ей влили в больнице так сказывается?
«Какая, к черту, кровь? — подумала Элен. — Эта дрянь почувствовала, что в любой момент может убрать меня с дороги. Зря я рассказала про Розу, но теперь уже поздно. Пока надо быть с ней поосторожней. Но что-то надо решать. Она уже порядком достала меня своими выходками. Работать она не хочет, а пожрать любит…».
Мать приутихла, но Кэрол больше всего боялась подобных затиший. Что в больной голове этой женщины твориться на этот раз? Кэрол утешала себя мыслью, что она просто решила оставить ее в покое. Но слова Меган Аркетт унесли ее покой.
— На твоем месте, Кэролайн, я бы уносила ноги, пока в состоянии.
Больше она ничего не сказала, но этого было достаточно, чтобы к девочке вернулся страх.
Пегги Силвиа тоже странно смотрела на нее, как будто что-то замышляла. Но Пегги была неплохой женщиной, и зла от нее Кэрол не ожидала.
— Ты хочешь уехать отсюда, девочка? — спросила она как-то раз.
Кэрол кивнула.
— Я помогу тебе.
— Как?
— Когда придет время, узнаешь, — Пегги погладила ее по голове. — Знаешь, я тоже решила отсюда сматывать. Элен больна, она опасна. Найду себе работу, сниму квартирку. У меня есть кое-какие сбережения, на первое время. А как встану на ноги, заведу себе ребёночка, — глаза ее мечтательно заблестели. — Он никогда не узнает, кем была его мама в прошлом. Я буду любить его, заботиться. У меня будет, ради чего жить, я посвящу ему всю оставшуюся жизнь.
Кэрол удивленно смотрела на нее, словно видела совершенно незнакомую женщину.
— А почему бы тебе на выйти замуж? — спросила она.
Пегги расхохоталась, но в ее голосе слышалась горечь.
— Мне уже не двадцать, и даже не тридцать. Хотя… — глаза ее засияли. — Чем черт не шутит, верно?
Кэрол кивнула, улыбнувшись.