— Тогда, — вкрадчиво спросил он. — К чему этот вопрос?
— Я просто хочу домой! — выпалила я и замерла, боясь сказать что-то лишнее. Да, Алар знает, что Кирианской империи необходима хранительница. Но он не имеет представление насколько. Это знание — слишком сильное оружие, которое не должно оказаться в руках врага.
Я зябко обхватила себя руками, почувствовав, как по телу пробежали мурашки. В этот момент бокал, что все еще находился в руках императора, жалобно тренькнув, разлетелся на мелкие осколки. На белоснежной скатерти расплылось алое пятно. На стол посыпались окровавленные осколки.
Я, проследив за этим действием, с ужасом осознала, что перед моими глазами предстает новая картина — не уютный дворец в самом сердце Ноэльской империи, а небольшая деревушка на отшибе Кирианской империи. Воспоминания затопили сознание.
**
— Фели, доченька, держись, — всхлипывает родной голос где-то сбоку. Я практически не вижу женщину, в отчаянии шепчущую эти фразы. Мои глаза застилает кровавая пелена. Все, что я могу рассмотреть, это край подола простого белого сарафана, заляпанного алыми пятнами.
Все мое тело разрывает адская боль. Переломанные, раздробленные кости впиваются в мышцы, нанося новые повреждения. Каждый вдох отзывается в груди мерзким клокотанием, поэтому я стараюсь дышать как можно реже, изредка выталкивая изо рта очередную порцию крови.
Я знаю, что это мои последние минуты. Моя жизнь оборвется здесь, в родном, уютном доме, на кухонном столе, куда принес меня отец после падения. Странно, что я вообще дожила. Хотя, я рада, что смогу побыть рядом с мамой напоследок. Жаль оставлять ее одну.
Как же не хочется умирать.
Скрипнула входная дверь. Или, мне это только показалось? Не знаю, все звуки доносятся, словно сквозь вату.
— Вот она, — всегда суровый отец сейчас буквально выл, моля о помощи. — Прошу, сделай что-нибудь!
Я с трудом перевела взгляд и заметила нашу деревенскую знахарку. Престарелая Мила посмотрела на меня с сочувствием. И в ее взгляде я прочла приговор.
Действительно, что может сделать обычная знахарка, даже не лекарь, с такими повреждениями? Ровным счетом ни-че-го.
Как же не хочется умирать.
Я хотело протянуть руку к сгорбившейся, резко постаревшей матери, но не нашла в себе сил. Новая волна боли буквально выкинула меня из собственного тела. Я издала хрип, захлебываясь в собственной крови, и мир померк.
**
— Фелиция! — ворвался в мое сознание новый голос и я, зажмурившись, сделала судорожный вздох.
Алар сидел передо мной на коленях и тряс за плечи. Полный беспокойства взгляд скользил по моему лицу.