Ожидание его прикосновения было почти таким же острым, как и само касание. Алисе пришлось сконцентрироваться на том, чтобы не выгнуться под его руками. Он начал приклеивать марлю к участкам на спине, и девушка жила теми мгновениями, когда его палец приглаживал пластырь, касаясь ее кожи.
Девушка почувствовала его дыхание на своей голой коже, и все ее тело напряглось. Она даже не могла притворяться, что ее это никак не затронуло. Вся ее сосредоточенность была направлена лишь на то, чтобы продолжать дышать.
Когда он приложил последнюю повязку и пригладил пластырь, его палец двинулся дальше, проводя линию по позвоночнику. Ее кожа покрылась мурашками, и она попыталась заглушить подушкой стон, но Женя, должно быть, услышал.
Потом его рука легла на ее поясницу.
«Дотрагиваясь до нее таким образом, я играю с огнем» — подумал Евгений.
Его ладонь лежала чуть выше ее изгиба, и он мог поклясться, что она подавала бедра назад, в сторону его руки.
Потом его голос прозвучал низко и резко, когда он проговорил:
−Готово.
Он сдвинул руку и был уже готов удалиться в ванную комнату, как она села и сказала:
− Подожди, дай я тебя осмотрю.
Он попытался сохранять серьезное выражение лица. Но ни один мужчина в его состоянии, будь ему пятнадцать или пятьдесят лет, услышав такие слова, не смог бы не среагировать.
−Давай я принесу новую тряпку, — произнесла Алиса.
Потом она встала, взяла салфетку и воду, пошла туда, куда он направлялся, и как она угадала, попала на кухню.
Евгений сел на диван и сделал все возможное, настраивая себя так, чтобы его неловкость не была заметна.
Когда Алиса вернулась, он смотрел прямо, потому что не доверял себе, что не дотронется до нее снова. Она встала одним коленом на диван и придвинулась ближе к Евгению. Ее колено прижалось к его бедру, и ему лишь хотелось схватить ее другую ногу, перекинуть через себя и усадить на себя.
Он искал что-то, что угодно, чтобы отвлечься, но у него дома не на что было смотреть, он все помнил наизусть. Здесь были только они двое и наэлектризованное тепло, заполнившее пространство между ними.
Ее пальцы коснулись его подбородка, и она повернула его лицо к себе. Она рассматривала рану у него на лбу, поэтому у него появилось несколько секунд, чтобы упиваться ею и при этом не попасться. На щеках у нее горел румянец, возможно, от боли, а уголки губ были опущены вниз, когда она осматривала травму. Глаза ее были такого светло-голубого цвета, который можно увидеть только на диких нетронутых пляжах.
− Мне нужно было в первую очередь позаботиться о тебе. У тебя до сих пор идет кровь.