- Сень, ты чего? Тебе плохо? – спросил я его.
- Плохо! Да, мне плохо!!! – чуть не плача, заорал он. – Вы же пустите это на ширпотреб! Вы поймите, тут... – он не договорил и безнадежно махнул рукой.
- Стоп! Прекрати истерику! Мы сейчас это все хорошенько спрячем, а потом будем думать, что делать, куда это пустить.
- Тут думать нечего! Я уже знаю, куда! Может, это и есть мой звездный час! У меня никогда не было в руках такого богатства, и, может, больше никогда не будет!
- Послезавтра будет, - сказал Рахим.
- Врешь ты все. Бомба два раза в одну воронку не падает, - злобно огрызнулся Семен.
- Вот те крест, - твердо сказал Рахим и неправильно перекрестился. Мы засмеялись, и нам вдруг сделалось так хорошо и легко, как будто бы эти драгоценные деревянные огрызки теперь круто повернут нашу судьбу в правильное русло.
В ожидании еще одного завоза Семен снова и снова сортировал доски, что-то отбирал, примерял куски друг к другу, цокал языком то горестно, то радостно, часами чах над мешками, и лицо у него было вдохновенное и светлое. И, глядя на него, я невольно каждый раз думал о Страдивари, о чем ему и сказал. Семен вспыхнул от удовольствия, но ничего на это не ответил. Когда, видимо, у него в голове сложился окончательный план, он собрал нас на совет и сказал:
- Мы тут со Страдивари прикинули хрен к носу, и решили предложить вам вот что. Материала пока маловато, да я, честно говоря, и не рассчитываю на то, что такая удача перепадет нам еще раз. Поэтому мы делаем штучные эксклюзивчики из имеющегося, и в ход пойдет каждая заноза. Работа тонкая, трудоемкая, и делать ее надо бы не здесь, на виду, а у тебя на даче, Макс.
- Сень, там ни оборудования, ни инструментов не осталось. Эдак придется перебазироваться опять туда.
- Ребята, вы только не спорьте со мной, - заныл, захныкал он тоненьким голосом. - Нанимай пару рабочих сюда, и приглядывай за ними. А все, что получится из этого, мы пустим налево. Клянусь, бабки срубим немалые.
- Ты что, предлагаешь мне опять стоять с этим на рынке в базарный день?
- Максик, приоткрою карты. Вот из этого лома – он любовно огладил мешки с рассортированный обрезками – я сделаю шахматы, за которые будут драться все чемпионы и экс-чемпионы мира. Их можно будет снести в комиссионку или еще куда. Пусть это сделает твоя мама.
- Моя мама скорее публично взойдет на костер, чем пойдет предлагать товар...
- Ладно, не мама. Пусть бабушка пойдет. Это будет еще лучше. Слушай дальше. Ей наверняка сделают заказ. Чуешь, куда я клоню?
- Да чую, чую.
- Потом я делаю шкатулки. С замочками. – Сеня смачно причмокнул. - Не шкатулки, а произведения искусства. Состарим их, как надо, подержим в них восковые свечки и ладан... Дамочка открывает посмотреть, а они стариной пахнут... благоухают... А портсигар не хочешь из красного дерева? Максик, я буду работать, как проклятый, быстро, но четко. Соглашайтесь, ребята! Хоть подзаработаем, дыры заткнем!