Марго была не из тех женщин, которые любят играть в войнушку. Она не выискивала недостатков и слабых мест, не подкалывала, не язвила, не намекала, не вспоминала неприятные моменты из прошлого, не ставила в неловкое положение неудобными вопросами. Все было как всегда замечательно. Мы говорили о каких-то хороших веселых вещах, много смеялись, вкусно ели, пили хорошее вино, и казалось, что жизнь там, за дверью, такая же хорошая, веселая и легкая.
Утром я не стал ее будить. Позавтракал остатками от вчерашнего пиршества, с удовольствием выпил кофе и отправился на работу в отличном настроении и с твердым намерением возобновить наши отношения и бывать у нее как можно чаще. На комбинате на меня сразу же навалились дела, и только к обеду я смог отбиться от потока бумаг. Заварив себе чаю, я удобно устроился в кресле, вытянул ноги и стал вспоминать прошедшую ночь. Вдруг озарение, резкое, болезненное и нелепое полоснуло сознание: я наоставлял в чужой квартире отпечатки пальцев... Меня прошиб холодный пот.
Разумеется, я сразу же взял себя в руки, потому что это был полнейший идиотизм. Ну, отпечатки. Ну и что? «А то, - тут же подумал я, - что если они меня выследили и убьют Марго, я в третий раз попаду под подозрение, и на этот раз уже не отверчусь». Я не испугался, что могут убить Марго, я испугался за себя. Это было омерзительно, и все-таки это было так и продолжало быть таковым: я переживу убийство Марго, но если меня таким образом подставят, моя жизнь на этом закончится. Понимая, что домыслы мои глупы, что вряд ли вот так хитро мне стали бы мстить, я все же трясущимися пальцами набрал ее номер телефона и, чувствуя, как бухает сердце, стал дожидаться, когда она подойдет к телефону. Мысль о том, что она, скорее всего, на работе, в голову не приходила. Да и ее рабочего телефона я не знал.
Паника длилась не более пятнадцати минут, а потом внутри у меня как будто что-то перегорело, я смертельно устал, накатило равнодушие и спокойствие. Я понял, что нахожусь в двух шагах от паранойи, и с этим надо бороться, причем в одиночку.
Вечером я, перебарывая в себе липкий страх, позвонил Марго. Я сказал ей, что влип в нехорошую историю и на какое-то время залягу на дно. И что звонить ей не буду именно по той причине, что не хочу навлечь на нее неприятности, а не по какой-либо другой. Простая душа Маргоша забеспокоилась и, решив, что я влез в долги, стала предлагать мне те немногие деньги, какими располагала. Я заверил ее, что дело совсем в другом, и клятвенно пообещал, что, как только разберусь со своими проблемами, тотчас же дам ей знать, и мы еще это дело отпразднуем. Встречаться с ней я больше не собирался.