Яков лег на нары и сразу заснул. А ребята еще долго разговаривали, хвалили Якова, радовались, что теперь-то они обязательно узнают — верная у них карта или нет? Не зря на Сорочий Ручей шли…
— Эй, старатели! — Это кричал Яков, стоя в дверях. — Золото проспите.
Ваня первый выбежал из избушки и остановился, пораженный… От избушки к логу тянулась золотая дорожка. Она искрилась и сверкала на солнце.
— Спите долго, старатели, — посмеивался Яков. — Умывайтесь и за дело. Хозяйство свое покажу.
Ваня побежал в лог по золотой дорожке, за ним бежали Дима и Сенька.
Кузьма спустился к ручью, когда они уже умылись.
Хозяйство у Якова было большое, сразу и не поймешь, что к чему… На берегу глубокой ямы с мутной желтой водой, стоял деревянный ящик, сбитый из толстого неровного горбыля. На ящике лежал ржавый лист железа с дырками.
— Это грохало, — сказал им Яков.
На грохало из желоба падала вода и стекала в ящик, а из ящика по неглубокой канаве бежала к ручью.
Яков поднял грохало. На дне ящика ребята увидели поперечные валики.
— Они золото и задерживают. Не дают ему с водой в канаву убежать. Ну, вот, молодцы… А сейчас берите лопаты и за дело.
Они носили песок из ямы в ведрах, сыпали его на грохало, а Яков командовал водой — то прибавлял, то задерживал ее, отводя желоб в сторону.
После обеда Яков стал «доводить». Он снял с ящика грохало, и они увидели на дне, перед каждым валиком черный песок. В песке желтели крупинки золота. Яков присел, достал из-за пазухи щетку и начал щеткой осторожно мутить воду. Из желоба лилась вода, подхватывала черный песок и уносила в канаву.
Когда Яков выпрямился, на дне ящика блестело только золото, черного песка не было.
— А тут его мало, — сказал Сенька. — Я думал…
— Думал, пригоршнями будешь золото собирать!
— Он стихотворения пишет, дядя Яков. Вы не сердитесь.
Яков промолчал, отвел воду от ящика, подал Кузьме березовую лопатку и сказал:
— Подбирай осторожно. Не горячись… Золото аккуратность любит.
Три дня прожили ребята на Сорочьем Ручье, работали от зари до зари. Намытое золото Кузьма ссыпал в платок, завязывал и спускал в сапог.
На четвертый день ребята утром распрощались с Сорочьим Ручьем и двинулись в обратный путь. Яков проводил их до Глушихи, перевез на лодке, высадил у старой липы и сказал:
— Не забывайте… Может, в гости наведаюсь…
Яков уехал, а они опять шли по знакомой тропке, среди цветущего дудочника. Потревоженные шапки серых цветов осыпали их семенной пылью.