Бегу, не разбирая дороги. Слезы застилают глаза, а внутри все горит от злости. Твари! Решили продать меня подороже! А я все думала, зачем? Зачем я им нужна? Понадеялась на то, что и правда помочь хотят, дура… Сильный порыв ветра бьет в лицо, я сбавляю шаг, останавливаюсь и зажмуриваюсь, торопливо стирая соленые дорожки со щек. Как же больно! Я ведь почти поверила… Почти убедила себя, что на меня не плевать. По крайней мере, не всем. Не ему.
Мрачная погода как нельзя лучше подходит под настроение. Ощущение, что меня просто вывернули наизнанку, а потом еще и безжалостно растоптали. Оглядываюсь по сторонам – где я оказалась? Кажется, какой-то парк. Без сил опускаюсь на ближайшую скамейку и прячу лицо в ладонях.
Удивительно, что до сих пор никто не притащил меня обратно силой…
– Милана...
Ну вот и мой тюремщик. Вздрагиваю от его тихого голоса. В звенящей тишине даже шепот кажется слишком громким. Слишком… родным.
– Ты замёрзла.
Стискиваю кулаки до боли. В голове проносится вереница вопросов – как он меня нашел? Почему так быстро? Что теперь сделает со мной за очередной побег?
– Поднимайся.
Упрямо мотаю головой. Скорее отвечаю своим мыслям, чем ему. Я не сдамся так просто.
Мысленно отсчитываю мгновения до того, как мой надзиратель нападет. Даже не сомневаюсь, что он сделает это. Схватит за шею, как он умеет, встряхнет, может быть даже даст пощечину. Снова покажет, кто здесь хозяин, а кто должен безропотно слушаться. Зажмуриваюсь что есть силы, а сама напряженно вслушиваюсь. Что будет дальше?
Когда на плечи неожиданно ложится теплая куртка, вздрагиваю всем телом. Это… слишком. Не так, он обычно никогда не реагирует вот так. Теряюсь, не понимая как реагировать. К чему эта показная забота?
– Идем, – настойчиво повторяет мой тюремщик. Не тащит за шкирку и не выкручивает руки, а просто ждет, что я встану и пойду следом.
– Я никуда не пойду! – выплевываю, обернувшись, – К черту вас всех – тебя, клан, всех! Я не собираюсь возвращаться!
В его взгляде нет злости или пренебрежения. Только спокойствие и железная уверенность. И это ставит меня в тупик. Неужели выбора нет?
– Придется, малышка. Отец ждёт, – качает головой мужчина, а потом добавляет и в его голосе слышится одновременно обреченность и мой приговор: – Всё решено. Они ждут.
