– Это плохая идея, Милана. Верни визитку, – наконец не выдерживает он.
– Нет. Можешь хоть как уговаривать или угрожать – все равно не отдам. И лучше отобрать даже не пытайся, скандал закачу такой, что мало не покажется.
– Дело твое, – укоризненно качает головой сводный брат и складывает руки на груди. Он раздраженно постукивает носком ботинка по полу, и я пытаюсь перевести разговор на другую тему:
– Так значит, ты никакой не Алекс, а Александр!
– Одно другому не мешает.
– Тогда почему Алекс, а не Саша?
– Просто так привычнее, – пожимает он в ответ плечами и впивается взглядом в кого-то у меня за спиной. Проследив за взглядом сводного брата, натыкаюсь снова на Германа Волкова. Он занимает место на возвышении и переговаривается о чем-то с дядей Вовой.
– Кажется, ты его терпеть не можешь, – замечаю я словно невзначай.
Алекс жестко усмехается и уклончиво отвечает:
– Есть немного.
– Почему?
– Он не тот любезный старикан, каким хочет казаться. Будь с ним осторожна.
– А как же твои слова о том, что клан – это одна большая семья и все здесь друг друга поддерживают, ценят и все такое? – поддеваю его.
Мы пересекаемся взглядами и сводный брат хмыкает:
– Заметь, о любви я не говорил ни слова.
– О любви? Кто здесь с моим будущим мужем о любви говорит?
Рядом как по мановению палочки возникает Снежана, и с внутренним злорадством я наблюдаю, каким кислым становится лицо Алекса. Вот только когда миниатюрная блондинка тянется к нему и, не стесняясь никого, запечатлевает на губах страстный поцелуй, внутри неприятно колет.
– Привет, Снежана, – цедит сводный брат сквозь зубы.
– Здравствуй, милый. Ты не брал трубку! – Снежана надувает губки и становится похожа на дорогую фарфоровую куколку. Поневоле чувствую себя рядом с ней замарашкой, даже в красивом платье, с макияжем и прической, которой занималась полдня…
– Был занят.
– Я знаю, что у тебя много работы, котик, но ведь нельзя забывать о своей будущей жене! – воркует игриво девушка, крепко прижимаясь к нему. Наверное, будь они наедине, сама бы залезла на Алекса, так она льнет к его крепкой груди.
– Снежана, – Алекс настойчиво отдирает от себя ее руки и говорит с нажимом, – не здесь.
Мне даже жаль ее становится. Она явно влюблена в Громова и как ни старается привлечь его внимание, он все равно смотрит на нее равнодушно. Но жаль мне ее недолго – на хорошеньком личике Снежаны мелькает злость и она смеривает меня совсем уж недружелюбным взглядом, словно я виновата в том, что Алекс себя так ведет. Так что я спешу сбежать, пока она не прицепилась ко мне.