— Я тут, за соседней дверью, — видит мою панику в глазах. Он вообще видит меня насквозь, своими угольными прожигающими душу глазами.
— Я вечно одна, какой в этом смысл?
Смотрит с минуту на меня. Уходит за дверь, и я остаюсь в одиночестве. Не выдерживаю и опять плачу. Все что происходит сейчас в моей жизни это один бесконечный страх и чувство безысходности. Мне и раньше угрожала опасность, но никогда я так не боялась. Сажусь на край дивана, растирая окоченевшие пальцы, хотя мне не холодно. Через минуту чувствую, как по спине крадется знакомый аромат.
— Ну, все, я рядом, — кладет руки мне на плечи, целует в макушку.
— Почему они хотели меня убить?
— Не тебя, меня.
— За что? — разворачиваюсь и утыкаюсь в его грудь.
Он недовольно рычит, сдается мне поводов не мало. Отпускает меня, и я теряю свою защиту, свое спокойствие. Вспоминаю ту ночь в кухне, он же совсем не такой холодный, каким хочет показаться.
— Не уходи, — держу его за руку, хочу вернуть те ощущения, словно панцирь, окутывающие меня от всех бед. Ведь если подумать, он имел миллион возможностей изнасиловать или убить меня, но почему-то все еще не сделал этого.
Притягивает своей огромной рукой за талию, так сильно и так нежно, наверное, лишь он способен на это. Я упираюсь спиной в стену, он нависает надо мной как скала, грудь вздымается от тяжелого дыхания, я слышу его хрип, звериный дикий хрип, но уже не боюсь, хотя и пасую. Обхватывает лицо ладонью, сквозь плотные джинсы чувствую его каменный член.
— Эмма моя, — жар обдает мои щеки, страх улетучивается, растворяясь в прохладе комнаты. — Я так боялся за тебя, — после этих слов я растекаюсь в его руках, как желе при высокой температуре. Ноги словно ватные, он сжимает меня и впивается своими горячими губами в мой рот. Мягкий язык исследует уголки рта, и мне так сладко, что я впускаю его глубже, глотаю каждый вздох как последний. Лапы на талии сомкнулись, ребра хрустят под его прикосновениями. Он разрывает рубашку, оголяя мою грудь, рука скользит по животу и спускает брюки, я не сопротивляюсь.
— Хочу тебя, — хрипит, не отрываясь от моих губ.
— Так возьми, — вторю его словам.
Я слишком настрадалась. Насиделась в одиночестве, натерпелась унижений и страха, и все это он, тот, кто сделал меня пленницей в своем доме, но так и не осуществил наказания за непокорность, хоть и грозился не раз.
Уносит меня на кровать, оставляя по пути без одежды. Хрупкое кружево на бедрах робко трещит, когда он просовывает пальцы мне между ног. Довольно рычит, чувствуя мою готовность. Соски каменеют под дерзким касанием его губ, глотает мою грудь целиком, обсасывает, словно сладкое лакомство, а пальцы продолжают исполнять умопомрачительную симфонию между ног. Я глотаю воздух ртом, издаю стоны моля продлить сладкую пытку.