— Если я правильно помню, ты сама ей написала.
— Хватит прикидываться! Неужели ты всерьез считаешь происходящее нормальным? Ты в берлоге что ли вырос?! — мой голос дрожит, но я стараюсь держаться. Зверь приподнимает бровь, как бы спрашивая не охуела ли я.
— Нет, я вырос в Санкт-Петербурге, — он поставил стакан и облокотился на спинку кресла, словно приготовился к диалогу.
— Эта Анна, она твоя женщина? — зачем-то спросила я о ней. Это получилось само собой.
— Смотря что ты понимаешь под «твоя женщина»…
— Ну… что и все… Вас связывают отношения? Ты испытываешь к ней чувства? — вижу тень ехидной улыбки на лице.
— На первый вопрос ответ ДА, на второй НЕТ.
— Какие отношения?
— Разные…
— Дак спишь ты с ней или нет?! — не выдержав, спросила я напрямую.
— Ревнуешь?
— Еще чего… — он хмыкнул, его похабный взгляд исследовал мое тело, замотанное после душа в махровый халат. — В твоем доме всегда полно разных шлюх, а я не одна из них, ты понял! И прекрати так на меня глазеть! Иди к этим девкам, а с меня хватит унижений! Хватит, ты понял!
— Похоже, что все-таки ревнуешь… — он самоуверенно развалился в кресле, широко раздвинул колени и подкурил сигару.
— Нет, просто хочу справедливости! Зачем я тут? За что ты так со мной поступаешь? Ты ломаешь мою жизнь. Сперва украл, а затем растоптал, сломал, вдребезги! Ненавижу тебя и всех твоих девок! Вали к ним, понял! Вали, что сидишь! — я кинула в него первое что подвернулось, диванную подушку с прикроватной софы. Он поймал ее свободной рукой и положил рядом.
— Эмма, определись уже, — он пропускает мою истерику мимо ушей. Я молчу, у самой трясутся колени от его размеренного спокойного голоса, словно хищник, выжидающий добычу в засаде. — Той единственной ночью ты просила меня не останавливаться. Не похоже на человека, который ненавидит…
Мое лицо заливается краской, а он только этого и ждал, сидит, ухмыляется, крутя в руках зажигалку, словно ему и дела нет до того, что происходит.
— Это ты определись, либо я, либо все твои бляди и эта расфуфыренная баба. А я тебе не подстилка, я не одна из многих и никогда такой не стану!
— Подойди, — подает руку, я робею. Я резка на язык, но трусиха в душе. — Боишься? — читает по моему лицу, молчу. — Я тебя не обижу, — уже мягче произносит он.
— Не хочу, — нагло лгу я. Сама уже раз сто оглядела его идеальное тело и эту призывную позу.
— Врать ты не умеешь. Подойди, ну же.
— Н-нет…
— К черту эту скромность, Эмма, — спокойно проговорил зверь. Голос был низким, выжидающим.
Я сделала маленький шаг.
— Ближе…
Сглотнула, я на его территории, у меня нет шансов. Еще шаг, он без раздумий подтянул меня и усадил к себе на колени.