Вот для чего он это нес? Я молчал, ни с кем не делился, о победе не рассказывал, даже трофеи не рассматривал. А там только артефактов шесть штук. Не до того было, да, и не хотелось, чтобы кто-нибудь успел их свойства считать. Быстро все покидал в мешок под ингредиенты, и ретировался вместе с наставником, поэтому кроме удивленного от Ирии: «Ну, Стаф, ну…», больше никто не произнес ни слова. Не успел. Конечно, после нескольких коротких фраз Адольфа: «Он в своем праве! А Римус допрыгался, говорил уже не раз Симонову, что этот урод здесь не нужен. Макс голову отруби, падаль не жечь. На корм зверью пойдет! Лучше трансам, — это надо же как паук достал главного, такая ненависть на ровном месте не рождалась, — А вы валите отсюда, и, Никодим, этого гря… черного ко мне не таскай. Минимум декаду. Видеть его не хочу, теперь перед Линеей еще оправдываться. Ты же, — палец в перчатке остановился на мне, — Убьешь кого-нибудь еще, будет проведено самое тщательное расследование. Если выяснится, что ты опять спровоцировал кого-нибудь — будет штраф. Что-то слишком бодро народ режешь. Не правильно это! Я сказал».
В этот момент мне все стало ясно. Высшему руководству хотелось, чтобы этот придурок убил меня. Учитывая рейтинг, который крыл большинство, как Бог черепаху, а еще и заслуги перед кланом, ожидало злодея очень суровое наказание. От которого тому не удалось бы отвертеться, учитывая множество свидетелей. Заинтересованных лиц. Например, Ирии. Уверен, главному сообщили и об ее ко мне интересе. Римус ответил бы по Закону, и Альфред не при делах, он выполнил желание некой тупой курицы, а ее подопечный сам сотворил непотребное. Вот и понес ответственность по всей революционной строгости. Взятки со всех гладки. Что же до грязного? Да и хрен бы с ним. Даже, если бы придурошный паук спрыгнул как-нибудь, уйдя от правосудия, то от Федора бы не ушел в любом случае. Именно поэтому, даже видя накал страстей, товарищ не предпринял ничего, чтобы погасить конфликт в зародыше. И сделать это легко, отправив придурка куда-нибудь с каким-нибудь «важным» поручением.
Военачальник вызвал невольное уважение, если я все правильно просчитал, у него голова работала, как компьютер в Пентагоне, в секунды все продумал, взвесил. И почти сделал. Не ожидали только от меня такой прыти. Совсем не ожидали.
И опять раздвоение сознания, одна часть готова была стенать и биться, говорить о несправедливости бытия. И, вообще, почему по указке какой-то там бабенки, вводят в штат откровенно дезорганизующий и деструктивный элемент? Налицо местничество, кумовство и коррупция. Как так? Почему?