Сообщение, обнаруженное на страницах Фигаро за октябрь 1874 года, не было последней информацией этого рода. И Франс суар, и Фигаро в наш добрый двадцатый век тоже рассказывают нам об этих облачённых в тёмный бархат «ночных кровопийцах», жаждущих людской крови и смерти. Но мы разучились читать между строк, и именно это мешает любому прояснению этого вопроса.
Доказать существование вампиров в век торжества разума и логики может показаться априори невозможным… Но мне, однако, захотелось попытаться сделать именно это и причём самым простым в мире способом — встретившись с этими существами, которых людское неверие относит к области старинных предрассудков. Поскольку сейчас, когда я пишу эти строки, вампиризм ещё существует. От таинственной венецианской лагуны до лесистых гор Трансильвании секты его адептов в страшных безлюдных местах до сих пор занимаются древней красной и чёрной магией. Я видел места этих ужасных ритуалов, и мои свидетельства, излагаемые далее, не являются ни сенсационным романом, ни фантастическим повествованием. Они — лишь результат длительного исследования современных демонических сфер, первая часть которого уже вышла под названием Секты Люцифера сегодня.
Появление данной книги стало возможным, благодаря определённым оккультным кругам, вращение в которых послужило мне пропуском и позволило через «обыкновенный» демонизм приблизиться к этому ужасающему явлению, называемому вампиризмом. Для этого пришлось объездить парижские библиотеки, проштудировать древние рукописи, походить по никому не ведомым адресам, обшарить развалины древних монастырей, повстречаться со «жрецами нового язычества», ночами в Оверньских горах зажигающими факелы во славу древних божеств, изучить лабиринты Венеции, колдовского города, где ещё скрываются «красные братья», исповедующие вампирический культ, и пройти сквозь «Железные ворота» нынешней Румынии по следам князя Тьмы, Влада Дракулы, легендарного Дракулы, замок которого с одинокой горной вершины бросает вызов вечности.
Путевые дневники лежали в наших дорожных сумках вперемешку с ритуальными чашами и рекомендательными письмами, скреплёнными дьявольскими печатями, а фотоаппарат был скрыт между бельём и дорожными картами с отметками, сделанными красными чернилами. Это было исследование, но в го же время и «следствие», и эпопея духа, когда приверженный своему делу журналист пробирается за границы, из-за которых потом нелегко выбраться.
Мы хотели, чтобы результаты всего этого были восприняты как сигнал тревоги: магия никогда ещё не была настолько реальна, как в двадцатом веке, отказывающемся её признавать, так как именно в этом черпает она силы. Именно её отрицание позволяет ей действовать и всё далее распространять свою власть.