Я с изумлением смотрел на странную мумию.
— Значит, вы считаете, что эта мумия всё ещё жива… или вернее, что перед нами «живой мертвец», относящийся к египетскому вампиризму! Но какие у вас доказательства этого?
Вновь на лице Ренато Д. появилась его вечная многозначительная улыбка.
— Я провёл определённые опыты. В них вместе со мной участвовали и другие. Очевидно, нам пора приступить к этой части нашей беседы. Скажем так, я обладаю возможностями вступать в контакт с двойником этого покойника. То, что я сейчас скажу, вас, несомненно, удивит. Мы можем действовать через этого двойника на расстоянии, даже не входя в монастырь. Более того, ему отводится весьма существенная роль в наших опытах. Вы ещё помните психическое нападение, жертвами которого оказались? Так вот, оно было осуществлено через этого двойника. Вы уже встречались с духом этой египетской мумии.
Последние слова Ренато Д. произвели эффект разорвавшейся бомбы. Мне показалось, что маленькая комната наполнилась ледяным холодом, а стеклянный гроб странным образом заблестел в свете витражей. Я был загипнотизирован чёрным пергаментом кожи этой мумии, зелёным скарабеем, который был у неё вместо сердца… А был ли подле нас её двойник, наблюдающий за нашей реакцией? Мне показалось, что я тотчас услышал какой-то шёпот, словно жалобу из иной жизни.
Ренато Д. тоже прислушивался к тишине. Это было какое-то отдалённое гудение, в котором слышались сдавленные крики, рыдания. Здесь жила часть прошлого, в этом у меня не было сомнения. Что-то парило в воздухе вокруг нас, что-то холодное, какой-то невидимый парализующий флюид.
Ренато Д. стоял с закрытыми глазами. Его лицо охватила мёртвенная бледность, губы посинели.
Про себя, сквозь зубы, он произносил таинственные слова с таким видом, будто бы от них зависела его жизнь.
Между тем монах из библиотеки ничего не заметил. Он наверняка перебирал свои нескончаемые чётки, чтобы произнести молитвы всем святым рая. Ренато Д. слегка склонил голову, и его слова стали более ясными. Производимое им вызывание было весьма странного свойства. Оно ещё более сгущало гнетущую атмосферу, внезапно воцарившуюся в этом месте. «Унис, ты, который несёшь смятение по всей Вселенной, покинь своё мрачное обиталище. Пусть смерть напитается жизнью…»
Его речи снова стали невнятными. Затем он медленно открыл глаза и вперил взгляд в мумию, словно ожидая от неё какого-то ответа. «Вы почувствовали, — прошептал он, — этот холод, это присутствие?»
Звук его голоса развеял парализовавшие нас чары. Помещение вновь стало обычной комнатой. И висевшее на стене распятие опять царило в благоговейной тишине. Ренато Д. заглянул мне прямо в глаза.