Мой разум, казалось, продолжал грезить наяву. Я чувствовал острую боль в пояснице. Глаза не могли оторваться от Ренато Д. Я видел искажённые черты его лица, его покрытый потом лоб, его губы, ещё влажные от крови…
Вдруг он вынул из кармана маленькую книгу в кожаном переплёте и начал читать по ней вызывания, на слова которых его помощники откликались долгими вздохами, иногда напоминавшими стоны.
С закрытыми глазами я пережил чудовищный кошмар. Я увидел себя подле тела своей матери. В траурном зале слабо горела церковная свеча. В полумраке плакали члены моей семьи, и их рыдания страшным образом смешивались с этими вздохами учеников Дьявола. Я был там, склонённый над этим телом, почивавшим в мире, который даёт смерть. Однако я не испытывал никаких эмоций. Тот, кто плакал, не был мною.
Вдруг какое-то рычание вырвало меня из моих погребальных грёз.
Ренато Д., словно подброшенный пружиной, одним прыжком оказался на ногах. Он кричал изо всех сил, словно собака, рычащая на луну, и в его хриплых криках слышалась страшная фраза, в которую мне верилось с трудом.
— Он мёртв! Но он ещё живой! Он здесь! Разве вы не чувствуете его? — Распространяемый им ужас мало-помалу овладел и нами. Гипноз или реальность?..
Комната наполнилась великим холодом, леденящим, замогильным…
Ренато Д. зигзагообразными прыжками беспорядочно передвигался по периметру крута, подражая движениям летучей мыши, и этот марионеточный танец становился всё более и более диким, словно от него могло зависеть наше спасение…
Один из помощников бросил в курильницу щепотку порошка. Тотчас же в чёрный потолок ударила струя густого дыма с запахом амбры, и я стал с трудом контролировать свои ощущения.
Что же в этой комнате на самом деле происходило? Переживали ли мы всё тот же кошмарный сон или… я не осмелюсь ответить на этот вопрос, поставленный самому себе, потому что боюсь ответа. ЕДИНСТВЕННОГО ответа, который я теперь не в состоянии опровергнуть.
Сквозь пелену всё более и более сгущавшегося тумана я заметил коленопреклонённого Ренато Д., подобно мистикам скрестившего в молитве руки на груди, но то, чему он поклонялся, заставило бы содрогнуться правоверных Рима. Помощники погасили свечи, бросавшие блики на алтарь, и теперь помещение освещалось лишь красневшими углями, дышавшими во мраке.
Дым был всё такой же едкий, такой же густой. Слабый шёпот раздался у алтаря. Либо Ренато Д., либо кто-то из его помощников произнёс:
— Внимание… Он идёт… Он здесь… — Тогда у меня появилось страшное ощущение, что всё пространство вне магического круга, в котором мы находились, стало бездной, затягивающей меня, словно вакуум, безмолвной пропастью, но, тем не менее, полной вожделения, неизвестных желаний, нераскрытых тайн. И тогда я понял, что произошло в этой комнате.