– Иди в жопу, – сказал я и не смог сдержать улыбку.
– Ну как тебе доказать, что я говорю искренне?
Тимофей посмотрел по сторонам.
– О! Хочешь, я прыгну с моста в воду?
– Тут не высоко.
– Ах вот как. То есть то, что я себе яйца отморожу, тебя не волнует? Ок.
Тимофей залез на ограждение и прыгнул в воду, я даже не успел среагировать.
– Дурак, вылезай, ты замерзнешь!
– Я подсел на тебя, как наркоман на иглу, – орал Тимофей с середины реки, по пояс в воде. – А игла у тебя, что надо! Иди ко мне!
– Не пойду! Вылезай давай!
Тимофей вышел из воды, обнял меня, я не противился, хоть и стал мокрым от него.
– Ты согласен?
Я обнял его и поцеловал.
На этом мои внутренние мучения, что неправильно, что не естественно и так далее, улетучились.
Тимофей включил обогрев в салоне. Мы разделись до гола, раскидали вещи по салону, чтобы сохли и занялись неудобным, но страстным сексом.
Машина Тимофея стала нашим оплотом счастья и любви. Пытались заняться сексом дома, но наши квартиры напоминали о родителях, которых мы обманывали, и было неуютно. Время в универе было самое мучительное: ты видишь его и не можешь прикоснуться. Ждали, терпели и неслись за город, чтобы никто не увидел, чтобы насытиться друг другом. Насытиться не получалось, нас разлучала ночь, а потом снова универ, машина, ночь и так по кругу. Но когда-то этот круг должен был разорваться, так не могло продолжаться вечно…
Как-то Тимофей познакомил меня со своими друзьями-геями, и я словил паранойю. Так как с Женей у них было принято приглашать третьего и ходить на сторону, я в каждом друге Тимофея видел его потенциального бывшего партнера. Я не знал, со сколькими он спал, но понимал, что это не десять и не двадцать человек, а в разы больше. Меня это злило.
Он был у меня первым и единственным, я был неискушенный, забитый страхами и от этого мне было сложно понять, как можно спать со всеми подряд, руководствуясь только страстью и больше ничего не испытывая к человеку.
Я себя успокаивал тем, что он говорил, что любит только меня и ему больше никто не нужен. Да я ему верил, но ревность ночами вырисовывала дичайшие картинки его измен.
В субботу мы договорились встретиться около его дома, когда я подходил, увидел, как в подъезд входит Женя. Я успел придержать дверь, но сразу не вошел, некоторое время подождал. Когда услышал, как лифт тронулся с первого этажа вверх, я вошел и стал подниматься по лестнице на 16-ый этаж.
– В пакете твои диски, книжки и всякая мелочь, – услышал я голос Тимофея.
– Может, все-таки попробуем начать сначала? – спросил Женя.