— Перси, я в порядке, — сказала Ким. Затем она прошептала мне: — Это мой брат.
— Вся семья здесь, да? — переспросил я.
— Да. Хочешь познакомиться с моими мамой и папой? Или для этого ещё слишком рано?
Я отрицательно покачал головой.
— Я пойду, поищу Лару.
Я сделал шаг вперёд, и Ким схватила меня за рубашку.
— Эй. Ты всё знаешь?
Я удивленно приподнял бровь.
— Я знаю то, что она мне рассказала.
— Окей. Она моя лучшая подруга. И она мне как сестра. Я флиртую с тобой только потому, что ты чертовски сексуален. Но я никогда не причиню ей вреда. И я порежу ножницами того, кто причинит ей боль.
— Тогда я, пожалуй, спрячу все ножницы, — сказал я.
Я подмигнул Ким и стряхнул её руку прочь.
Мои глаза были устремлены на кое-кого другого: Лара, наклонившись, собирала цветы. На ней была красная рубашка, которая задралась вверх, демонстрируя кремовую кожу спины. Ямочки на её пояснице сводили меня с ума. Мои пальцы ныли от желания снова прикоснуться к ней. Притянуть к себе, почувствовать, как её тело прижимается к моему, обволакивая меня своей сладостью, ощутить её кульминацию снова и снова.
Чёрт, она просто убивала меня.
— Прошу прощения, — сказал я.
Лара встала и обернулась.
— Да?..
В следующее мгновение она улыбнулась.
Она была очень рада меня видеть.
— Как поживаешь, сладкая?
— Что ты здесь делаешь?
Лара огляделась вокруг.
Я тоже огляделся.
— Что случилось? У тебя есть парень, о котором ты не хочешь, чтобы я знал?
— Перестань, — сказала она. — Я думала, ты будешь работать.
— Я закончил раньше. Ребята пошли выпить пива. А я пришёл повидаться с тобой.
— Правда? — спросила она.
— Да. Хотел посмотреть, где ты работаешь. Твоя подруга Ким сказала, что это ты всё здесь сделала.
— Так и есть, — сказала она. — Это помогает мне скоротать время, когда оно замедляется. Здесь есть телевизор в задней комнате, но, если Кэлвин или Перси здесь, они смотрят спортивные передачи.
— Перси ведь брат Ким, верно?
— Да. А Кэлвин — их отец. Их мать — Синди.
— А ты просто отлично вписываешься, — сказала я с улыбкой. — А у тебя есть…
Неужели я действительно спрашиваю её о ней самой? О её жизни? И мне не всё равно?
— Не совсем, — ответила Лара. — Кэлвин и Синди были для меня больше родителями, чем мои собственные. У меня никогда не было семьи, Си. Я всегда была как бы сама по себе.
— Чёрт. Извини.
— Всё в порядке, — ответила она. — Всё так, как оно есть. Что насчёт тебя?
Я на мгновение растерялся.
— Ну, я всю жизнь пытался привлечь к себе внимание. Но вместо этого я получил только неприятности. Мой старик работал над собой до мозга костей, и его сердце отказало слишком рано. Моя мать была почти такой же. Неужели мы действительно хотим говорить об этом дерьме?