— Какие-то подозрительные шевеления начались в Твери. Его бояре в открытую призывают народ гнать москвичей со своих земель.
— А он сам?
— Сам он молчит. Только понятно, что без его одобрения ничего не делается.
— Значит, думаешь, он смуту затеял? — Великий князь пристально уставился на Курицына.
— Выходит, что так…
— А веришь, что Михаил Олелькович его поддерживает?
— Не ведаю того, Государь, — тяжело вздохнул Фёдор Васильевич. — Но разве мало у тебя в Литве тайных врагов? Во Пскове и Новгороде таких тоже хватает.
— А как же бумага?! — князь в гневе ткнул пальцем в свиток. — Она что, по-твоему, не доказывает тайный сговор?
— Доказывает, Государь. Только невыгодно Михаилу Олельковичу с тобой ссориться, совсем невыгодно. Ему бы к тебе за помощью бежать, а не нож против тебя точить…
— Защищаешь?
— Пытаюсь быть объективным…
— Как? — не понял Великий князь. — Опять ты у русичей словечек набрался.
— Бывший посол дон Денис Хоботов подарил мне на прощание учебник по логике… Изучаю…
— Мне принеси, тоже посмотрю.
— Государь, — взмолился Курицын, — книга всего одна. Тебе дам, сам, что читать стану?
— Ну, хорошо, хорошо. Покажи её сначала моему книгопечатнику. Пусть напечатает пять… Нет, десять таких же книг. А с Михаилом Олельковичем мы ещё разберёмся. Время терпит. Ты же, Фёдор Васильевич, готовься, поедешь послом к Крымскому хану. Да гостинцев богатых побольше возьми. Про убитого царевича расскажешь, что злодейство учинил Тверской князь, чтобы нас поссорить. Понял?
— Да, Государь.
— Слушай дальше. Братцу своему передашь, чтобы ехал в Новгород к князю Оболенскому. Я ему бумаги с собой дам. Пусть князь готовит новгородский полк походом на Тверь.
— К какому времени?
— Как снег ляжет. Нечего войску в осенней грязи мараться.
— Хорошо, — поклонился Курицын.
— Тогда ступай.
— А ты, — Иван Васильевич обратился к Мамыреву, когда Курицын вышел, — поедешь во Владимир и Нижний Новгород. Посмотришь, хорошо ли города укреплены. Чую я, что Казанский хан набег может учинить. Так что пусть готовятся. Дозоры усилят, оружие и броню в порядок приведут, съестные припасы перенесут в монастыри да за городские стены.
— Всё сделаю, — поклонился дьяк.
На другой день состоялись похороны Великой княгини Марии Ярославны. А ещё через день Великий князь собрал боярскую думу и ознакомил её с последними новостями. После чего испросил у бояр совета, как теперь быть с Тверью и Литвой? Узнав последние новости, думцы принялись поносить и ту и другую. Выпустив немного пар, решили сделать следующее: в Литву отправить посольство, чтобы во всём разобраться на месте. А вот что касается Твери… Слишком многим она стояла поперёк горла. Тут и спорные земли, и торговые пути, ведущие в Псков и в Новгород. В общем, решили идти на Тверь войной.