- Кто это? - шепотом спросила дочка.
- Не знаю, малыш.
Я подняла лежавшую под ногами палку. Взмахнула ею.
- Пошли вон. Фу! Кыш!
Животные не реагировали. Чем ближе они становились, тем чаще открывали пасть. И каждый раз от меня словно кусок отрывали. Вот так, на расстоянии. Плоть не страдала, зато силы убавлялись… и внутри смерчем разрасталась пустота. Воздух стал гуще. Но я дышала, по-настоящему дышала, глубоко и часто. Казалось, не хватало какого-то другого воздуха, необычного, непривычного, жизненно необходимого, из-за которого нутро бушевало, беспокойно вздрагивало и снова отдавало им куски чего-то невидимого.
- Кому сказала, пошли вон?! - разнесся по поляне мой гневный голос.
Я сильнее сжала руку дочери. Сосредоточившись, интенсивнее замахала палкой и начала отступать к ближайшему дереву. Как таких одолеть? Казалось, сплетены из самой тьмы. Безобразные, неестественные, враждебно настроенные. Оставалась надежда, что карабкаться вверх не умеют.
- Мама, сзади! - испуганно крикнула Соня, и от нас хлынул рой тонких голубых нитей.
Существа дернулись назад. Пространство наполнило жалобное шуршание, отдаленно напоминающее скулеж. Нити же прозорливо, словно играючи, направились к тварям, достигли их. И стоило им соприкоснуться, как животные рассыпались на множество мерцающих пылинок. Эти черные крупицы заполнили поляну. Начали кружить в хаотичном танце.
- Быстрее, уходим отсюда, - мгновенно опомнилась я и подхватила Соню на руки.
За кустами еще слышался шорох. Чувство опасности не отпускало. Я помчалась прочь, толком не разбирая дороги. Мое платье до колен заплеталось в ногах, коричневые осенние сапоги то и дело проваливались в неглубокие ямы. А зеленая трава становилась все выше. Мы петляли, прорывались сквозь густые заросли. Изредка приходилось пригибаться из-за низких веток деревьев. Но лес вскоре закончился.
- Моя девочка, с тобой все в порядке? - спросила я, поставив ее на выезженную песчаную дорогу и начала лихорадочно осматривать ее.
- Я испугалась.
- Я тоже, Пуговка, я тоже.
- Мама, - зашептала она, уткнувшись лбом в мой лоб, - где это мы?
- Наверное, в мире тепла и странных волков, - сказала я, справляясь с уже лениво ворочающимся в груди волнением. А совсем недавно оно металось из стороны в сторону, давало о себе знать, толкало безостановочно бежать, бежать, бежать.
Может, просто для беспокойства больше нет повода?
- Такой разве существует?
- Хорошо, назовем его иначе.
Я ненадолго прикрыла глаза, справляясь со сбившимся дыханием. Дочь не должна видеть мой страх. Еще раз обняв Пуговку, я отстранилась от нее и лишь сейчас опасливо осмотрела окрестность.