- Да уж, много толку от меня сейчас, - кивнул на сломанную руку мужчина. А я вспомнила что они вытворяли со мной, обжигая и сквозь повязку и почувствовала, как заливаюсь краской.
- Рука заживет. А будешь делать упражнения, она совсем скоро станет прежней. Уверена, ты и сам это знаешь, - закончив, я разгладила невидимые складочки. Потом ловко повязала галстук.
Надев пиджак, Артур галантным жестом предложил опереться на его локоть и мы, подобно почтенной супружеской паре, медленно направились к выходу.
- Ой, а что мы ему подарим? - осведомилась, когда мы садились в машину. И как раз в этот момент Вадим передал Артуру прямоугольный футляр красного дерева, а сам сел рядом с водителем. Между передними и задними сидениями медленно поднялось темное стекло.
Артур тем временем откинул тяжелую крышку и под ней оказался утопающий в красной же коже антикварный пистолет. Его вид навеивал ассоциации с началом минувшего века, балами и дуэлями. Немудрено, ведь “родом” он скорее всего именно из того времени.
- Конец девятнадцатого века, а стреляет как новенький, - надо же, я почти угадала.
- Выглядит потрясающе, - осторожно, едва касаясь потрогала деревянную резную рукоять.
- Дуэльный, - продолжал Артур, - Кто знает, сколько раз с ним в руке отстаивали честь или сражались за любовь.
- И погибали лишь потому, что не умели разрешить спор, не проливая кровь. А любовь так все равно не завоевать – она вспыхивает сама иногда вопреки всему.
- Как мало изменилось, не находишь? – тихо проговорил.
- Предательство в вашем мире смертный приговор. Непомерно дорогая цена, которую я могу понять, но не принять. Он сам к этому шел, ты лишь ускорил финал.
Артур промолчал в ответ. Лишь поднес мою руку к губам и поцеловал. А я поняла, что в глубине души давным-давно сама это знала.
Вскоре мы остановились у еще одного высокого забора – лишь на несколько секунд, ведь ворота открыли почти сразу. Я довольно часто представляла себе этого Соловья, настоящего имени которого узнать так и не удосужилась. Всякий раз мысленный образ походил то на одного, то на другого персонажа соответствующего фильма или книги. Что до дома подобного человека – он представлялся аляповатым, с обилием золота и мрамора. И, хоть я очень старалась отделаться от штампов – пора бы, в конце концов, учитывая близкое знакомство с в общем-то ничем не отличающимися от того, с кем предстояло встретится людьми, воображение упрямо рисовало пузатого или же наоборот слишком худого мужчину с неприметными чертами лица, одетого в дорогой костюм и обязательно с цепью на шее в палец толщиной, обитающего в доме, похожем на безвкусную копию дворца.