Линкест вздохнул и начал рассказывать всё что услышал.
Обозники были наёмниками, поэтому так спокойно и сдались, единственный кто за всё отвечал, это возница. Послал их хозяин, по-видимому из купцов, тех что с Та-кемет, Финикией торгуют, свои торговые дома на ахеменидских землях имеют и при них разбогатели. Таких крупных не много, кто на траву двадцать талантов выделяет. Не нравятся им активные действия ведущиеся Филиппом, хотя ведь скрыто всё проводит басилевс. Так не для всех это тайно получается. А может хозяин и не один, а целый союз не устраивает такая мобилизация на севере Балкан. Да и новый торговый союз, как конкурент, не устраивает. А северному союзу, который идёт с эгейцами и иллирийцами, обогащение в военных поставках выгодны. Вот и решили изнутри, тавками разложить. Что бы все довольны были теперешним положением дел, и против ахеменидов не замышляли, да и нового ничего не создавали. Не нарушали установившейся гармонии. Что бы всем хорошо было.
— Кстати, Олеж, часть травки тебе предназначалась, и эти афри… ну вообщем шарики тоже.
— Бабу бы тебе подсунули, что бы посвящение не прошёл — ухмыльнулся Голик. — Значит бояться.
Алесь растерянно переводил взгляд на друзей. А посвящение его причем. Он то кому со своим жречеством дорогу перешел? Зачем ему какую-то неизвестную бабу, ему известную и то не дают.
— Я им покажу, на чужое добро рот разевать! — Девушка воинственно поднялась. — мало ему! Молодец Павка!!
Все дороги опять ведут в Эги. Пещера где-то под старой столицей. Вот он тихий город. И опять нетерпение захватило Алеся. Он посвистел своему соколу. Тот с размаху опустился на жесткий рукав, вцепился в него когтями. Сокол привычно перебрался на плечо. Как же уговорить отца отпустить. Да и ребята, Алесь это видел, тоже нервничают. Сокол ласково теребил мочку уха, парень почесал ему клюв.
— Пошли, что ли лошадей проверим.
Перед началом церемонии было ещё время. Сначала все соберуться. Потом шествие иер будет с харугвиями. Украшенное животное приведут, для жертвы богу. Скрепятся клятвы кровью и ритуалом. И подпишется мирный договор. И всё это затянется до вечера. Как же это тяжко…
Ребята всей толпой прошли в конюшню. Алесь заметил, что Кока был совсем как на иголках, хотя дёрганость ему была не свойственна.
В полумраке конюшни кто-то возился с лошадьми. Эфебы пошли на шорох. Павка одевал на своего скакового амуницию.
— Ты куда собрался? — окликнул брата Линкест.
— В Эги- спокойно ответил парень, давая лакомство коню и вспрыгивая на него.
— Один?
— Моё место сейчас там, я знаю путь в пещеру. — Мальчишка свысока посмотрел на старших. — Вы меня не удержите.