— Отнеси и вот, обол положи как компенсацию. — Фифа со вздохом отдал денежку. Раб убежал.
— Иди, парься! — распорядилась мать. — Мы тоже скоро придём.
Фифа понял, что хоть от присутствия на казни освобождён. Смотреть на человека, разрываемого деревьями, на сегодня в его планы не входило.
— Пошёл, парень, поигрывая тросточкой, пошёл к дому.
Рядом с административным зданием стояла знать, пытаясь выяснить, зачем аристократию приглашали в зал совета. Среди знати были и представители зажиточного купечества, владельцы конных заводов, рудников. Они надеялись, что их дети уже войдут в аристократию, неся воинскую службу. Фифа заметил Певкесту.
— Певка, — окликнул он парня, своего ровесника, учившегося вместе с ними. Тот подошёл.
— Чего там было? — поинтересовался подошедший.
— Да подстрекателя поймали. Казнят сегодня. Фифа достал свои бронзовые пластины. Певка очень хотел войти в круг аристократии, не зря всё время крутился вокруг них. К тому же, Фифа слышал, что тот собирается сделать себе горий, колчан в скифском стиле.
— Во, глянь, — Фифа показал бронзовые пластины. — Кария перед нашествием ахеменидов. Посмотри.
Певкеста разглядывал пластины, глаза его загорались, но он ещё сомневался. Не у каждого внука купца колчан украшен как у аристократа.
— Илька сказал, что тут заговор вплетён, чтобы стрелы не переводились, — небрежно бросил Фифа. Это был решающий довод, купеческая скаредность сделала своё. Певка, не раздумывая, отсчитал назначенную сумму. Фифа улыбнулся — всё на ингредиенты ему хватит, и довольный пошёл домой.
Эги. 344. г. до н. э. От Кузьки
Залитый солнечным светом луг и огромные яркие маки, словно капли крови растёкшиеся в луже, переродившиеся в цветы. Череда времён и картинок, как это бывает только во сне, где всё не реально и всё ощутимо, каждый звук, запах, дуновение, всё можно попробовать на вкус, но почему-то это не приходит в голову. И вот это уже поле вереска, по которому проносится ветерок. Тени подымаются, встают… Их движение размыто и завораживающе… Вереск сменяется асфаделью…
Кузька вскочил. Похоже он задремал после обеда, в библиотеке отца за книгой. Хорошо Гектор этого не видел, устроил бы какую-нибудь пакость. Над чем же он таким умным заснул. Кузька повертел в руках книжку по Природознанию, а ведь её задали, по ней отвечать придётся. Тут невиданный жираф, рождённый от многих животных. Тут и бокосы и драконы, субосы и ихневмоны из Та-кемет, сфинксы оттуда же, хорошо ещё местных мифических сфиг нет. И это всё запоминать надо, места их обитания и их особенности чем хамелеон от саламандры отличается, запомнить сцинков, легендарных гиппопотамов, катоблепов, скиенов. А они у него все путаются, друг на друга налезают. Вообще не понятно, существуют ли такие животные — а ему учи. Вот кентавров, гарпий — почему-то не изучают, а ахеменидского грифа учить надо.