Амаль
Амаль со служанкой шла по бесчисленным помпезным арчатым коридорам дворца. Эта роскошь, аромат благовоний, обилие золота действовали на нее, как раздражитель, провоцирующий головную боль. Хотелось зажмурить глаза от этой яркости и навящевости. Хотелось скрыться от этой вычурной роскоши, надеть солнечные очки… Амаль с облегчением обнаружила, что предоставленная ей комната, хоть и такая же шикарно обставленная мебелью ведущих брендов, была выдержана в спокойных, нейтральных тонах. Она приняла, наконец, долгожданный душ, с ужасом обнаружив на своем голом теле с десяток засосов, лишний раз напомнивших ей о том, что произошло ночью… Надела пушистый махровый халат, но все равно поежилась от холода кондиционируемого помещения… Захотелось впустить свежего воздуха, но все окна оказались наглухо закрытыми… Да и какой свежий воздух в Дубае… Клетка… Золотая клетка…
– Привет! – услышала бойкий женский голос сзади и невольно вздрогнула, – я Наджва, а ты та самая Амаль, которая станет женой Фахда?
Амаль оторопела, рассматривая совсем юную, дерзкую девушку с угольно черными глазами, густыми цвета вороньего крыла волосами до пояса и очень смуглой кожей, одетую в расшитое золотой нитью национальное платье.
– Наджва, а ты…– попыталась уточнить Амаль. Для служанки девица, забравшаяся на хозяйскую кровать в комнате, выглядела слишком наглой.
– Я сестра Фахда… Не единокровная, конечно… Он у нас уникальный… Я дочь Лейлы, второй жены шейха Макдиси… Наши с тобой матери подруги, вроде как… ну, когда– то были… Твоя мать писала книгу и много общалась и с матерью, и с первой женой отца… Ну так что, познакомимся поближе? Все равно тебе явно делать тут нечего… Слоняешься по комнате, как тень…
Амаль снова посмотрела на девушку. На вид ей было не больше пятнадцати. Между ней и Фахдом было едва уловимое сходство, но если все его острые арабские черты были словно несколько сглажены кровью светловолосой и светлоглазой матери– британки, то Наджва выглядела как классическая арабка из Залива.
– Как тебе в наших суровых, неприветливых краях? Готова однажды стать королевой этих земель? – лукаво посмотрела на нее девушка. – Я вот искренне не понимаю тебя, если честно… Сама мечтала бы вырваться отсюда далеко и надолго… Надоела эта пустыня, эта абайя, это долбанное разделение дома, да и вообще всей жизни на женскую и мужскую половины…
Амаль вздохнула… Все, что она сейчас видела и слышала, шокировало ее… И вместе с тем, она корила саму себя… Чего она не знала о культуре Эмиратов, что сейчас так ее удивляло? Она ведь прекрасно была осведомлена и о женах, и об абайях, и о разделении домов на харамлик и саламлик (