Первым побуждением было отодвинуться, выпустить её руки и уйти прочь, не оглядываясь. Именно на это и рассчитывала Алая роза. Что он дрогнет при виде такой, несвойственной бездушным реакции. И позволит Юлианне остаться, чтобы снова подпитываться от неё. Или что похуже. Его создание вполне можно заставить шпионить.
– Надо, Юлианна. Давно надо было проститься, – Рагнар чувствовал, что несмотря ни на что, обнимет морок. – Прости меня за то, что не уберёг.
– Ты виноват! – завизжала она в последней попытке выдернуть руки и сохранить подобие жизни. Не ради того, чтобы остаться рядом. Потому что такова воля той, что подсела на её энергию. – Ты заплатишь!
Рагнар прижал Юлианну, вернее то, что от неё осталось, к себе и прошептал тающему мороку на ухо:
– Уже заплатил. И заплачу ещё, но доберусь до тебя.
Девушка в его объятьях стала совсем тонкой и прозрачной. Подобие крови давно растаяло, оставив после себя запах прелой земли. Осталось немного, скоро Юлианна пропадёт навсегда.
В душу закралось сомнение, но Рагнар безжалостно выкорчевал его. Он больше не увидит Юлианну, но то, что когда-то, поддавшись панике создал и оберегал как память, превратилось в гниющий труп, служащий его врагам. Иногда надо отпускать, потому что те, что ушли, не принадлежат более смертным. Потому что он совершил непростительную ошибку, решив сделать то, что под силу только богам.
– Прости меня, Юлианна, если можешь, – прошептал он, сглотнув ком, вставший в горле. – Надеюсь, когда-нибудь мы встретимся. И ты сможешь сказать мне это лично.
Очнувшись через пару мгновений, Рагнар понял, что держит в руках пустоту. На ладонях остался масляный кроваво-красный след, но вскоре и он посветлел так, что стал едва различим. От Юлианны Грид не осталось больше ничего.
Я вернулась к себе и только тут вспомнила о письме, переданном Ингрид. Получить послание от Бекки было особенно приятно, она поддерживала меня с самого начала и оставалась рядом, когда другие только и метили, как бы нанести удар в спину. И при этом Бекка не скрывала, что хочет выиграть.
Письмо осталось там, куда я его сунула после разговора с Ингрид, в левом кармане платья. Невскрытый конверт наводил на мысли о щепетильности кузин Нильсен. Или Ингрид посчитала, что Бекка не может сообщить ничего компрометирующего.В любом случае это свидетельство того, что кузины не имеют отношения к Алой розе.
С лёгким сердцем я вскрыла конверт и пробежала глазами первые строки. Бекка писала, что чувствует себя неважно, лекари говорят, что всё это от нервов и переутомления. Её матушка даже обратилась в храм Хель, богини смерти, чьи жрицы славились умением распознавать отравления и наведение проклятия.