и не постигохом ихъ. И потом по Боняце же гонихом за Рось, и не постигохом его.
И на зиму Смолинску идохъ, и-Смоленска по Велице дни выидох; и Гюргева мати умре.[1108]
Переяславлю пришедъ на лето, собрах братью.
И Бонякъ приде со всеми половци къ Кснятиню,[1109] идохом за не ис Переяславля за Сулу, и Богъ ны поможе, и полъкы ихъ победихом, и князи изьимахом лепшии, и по Рожестве створихом миръ съ Аепою, и поимъ у него дчерь, идохом Смоленьску. И потом идох Ростову.
Пришед из Ростова, паки идох на половци на Урусобу[1110] с Святополком, и Богъ ны поможе.
И потом паки на Боняка к Лубьну, и Богъ ны поможе.
И потом ходихом к Воиню[1111] с Святополком; и потом пакы на Донъ идохом с Святополком и с Давыдомъ, и Богъ ны поможе.
И к Выреви[1112] бяху пришли Аепа и Бонякъ, хотеша взяти и́, ко Ромну[1113] идох со Олгомь и з детми на нь, и они, очутивше, бежаша.
И потом к Меньску ходихом на Глеба, оже ны бяше люди заялъ, и Богь ны поможе, и створихом свое мышленое.
И потом ходихом къ Володимерю на Ярославця,[1114] не терпяче злобъ его.
А и-Щернигова до Кыева нестишьды ездих ко отцю, днемъ есмъ переездилъ до вечерни. А всех путий 80 и 3 великих,[1115] а прока не испомню менших. И мировъ есмъ створилъ с половечьскыми князи безъ одиного 20, и при отци и кроме отца, а дая скота много и многы порты свое. И пустилъ есмъ половечскых князь лепших изъ оковъ толико: Шаруканя 2 брата, Багубарсовы 3, Осеня братье 4, а всех лепших князий инехъ 100. А самы князи Богъ живы в руце дава: Коксусь с сыномь, Акланъ, Бурчевичь, Таревьскый князь Азгулуй,[1116] и инехъ кметий молодых 15, то техъ живы ведъ, исекъ, вметах в ту речку въ Салню. По чередам избьено не съ 200 в то время лепших.
А се тружахъся ловы дея: понеже седох в Чернигове, а и-Щернигова вышед, и до сего лета по сту уганивал и имь даром всею силою кроме иного лова, кроме Турова, идеже со отцемь ловилъ есмъ всякъ зверь.
А се в Чернигове деялъ есмъ: конь диких своима руками связалъ есмь въ пушах 10 и 20 живых конь, а кроме того же по ровни ездя ималъ есмъ своима рукама те же кони дикие. Тура мя 2 метала на розех и с конемъ, олень мя одинъ болъ, а 2 лоси, одинъ ногами топталъ, а другый рогома болъ, вепрь ми на бедре мечь оттялъ, медведь ми у колена подъклада укусилъ, лютый зверь[1117] скочилъ ко мне на бедры и конь со мною поверже. И Богъ неврежена мя съблюде. И с коня много падах, голову си розбих дважды, и руце и нозе свои вередих, въ уности своей вередих, не блюда живота своего, ни щадя гоовы своея.
Еже было творити отроку моему, то сам есмь створилъ, дела на войне и на ловехъ, ночь и день, на зною и на зиме, не дая собе упокоя. На посадники не зря, ни на биричи,