Так посмотрим же внимательно и задумаемся над тем, как мы благодарим за такие великие дары человеколюбивого Бога, который, желая удостоить нас своего небесного царства, завещает нам строго соблюдать его заповеди. Неблагодарные и бесчувственные, словно змеи, мы затыкаем свои уши при звуке его святой речи и прислушиваемся больше к тому, что говорит наш враг, искушающий нас суетной славой земного мира и ведущий к погибели по своему привольному пути. И вот он, этот начальник всему злому, не сумев по Божьей благодати найти никакого изъяна в нашей вере, изобретает различные хитрости и начинает смущать древние священнические чины, словно желая обесценить слова апостола: «В каком звании кто призван, в том и остается». Посмотрим же и здесь внимательно, как живут те, кто против его злых замыслов.
Правители, поставленные на власть Богом, призваны судить своих подданных праведным судом и управлять государством в мире и любви. Но в наказание за наши грехи они уподобляются хищным зверям, которые не имеют присущей людям жалости и изобретают невиданные мучения на погибель тем, кто желает им добра. И никакая риторика не поможет рассказать о всех этих нынешних бедах — о неустройстве в государстве, о несправедливом суде, о ненасытном разграблении чужого имущества.
Посмотрим же и на священническое сословие, в котором встречаются такие — нет, не буду я сейчас их осуждать, а только расскажу о нашем горе, — встречаются такие, что не только не защищают Христову паству, но и, как я знаю, — тяжело мне об этом говорить — грабят ее, и не просто грабят, но еще и научают этому грабителей, показывая пример и ведя за собой. Они не только не обличают бесстрашно царя с помощью божественного откровения, а наоборот, поощряют его. Они не защищают вдов и сирот, не помогают пребывающим в бедах и напастях, не выкупают пленных из плена, а приобретают себе земельные владения, строят огромные дома, купаются в многочисленных богатствах и вместо благочестия украшают себя добычей. Где тот, кто мог бы запретить царю и его сановникам творить беззакония по всякому поводу? Где Илья, заступившийся за кровь Навуфея и обличавший царя прямо в лицо? Где Елисей, посрамивший израильского царя Иоарама, сына Ахава? Где все пророки, обличавшие несправедливых царей? Где Амвросий Медиоланский, усмиривший императора Феодосия Великого? Где Иоанн Златоуст, сурово обличавший императрицу за ее сребролюбие? Где теперь все патриархи и богоподобные святители, и многочисленные преподобные, подражающие Богу и бесстрашно обличающие законопреступные дела неправедных царей и властителей, выполняя и соблюдая сказанное спасителем Христом: «Если кто постыдится меня и моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и сын человеческий перед Божьими ангелами». Кто теперь без стыда произносит евангельские слова и кто готов положить душу за своих братьев? Я не знаю такого. Но вижу, как все лицо нашей земли объято жесточайшим пожаром и как множество домов исчезает в пламени бед и напастей. Кто придет и избавит нас от этого? Кто погасит пожар и избавит братьев от столь жестоких бед? Никто! Воистину, нет ни защитника, ни помощника, кроме Господа. Все думают лишь о своем богатстве и, ухватившись за него, простираются перед власть имущими, льстят им и заискивают перед ними, лишь бы только сохранить свое богатство и приумножить его. А если и сыщется кто-нибудь, кто говорит, выполняя Божью волю, о правде, то такого власти осуждают и, после многих мучений, предают страшной смерти. Также и монахи, которые когда-то добровольно отреклись от всех радостей земной жизни и поклялись страшными клятвами перед Богом и его ангелами, поддаются козням и уговорам коварного змея и, забыв свои обеты, стремятся урвать как можно больше богатств, завладеть безмерными имениями во многих селах, собирать с них огромные богатства и упрятывать их в прочные хранилища, а, наполнив одни, отрыгать их в другие, — как это свойственно было язычникам, некогда обличенным Псалмопевцем, — и похваляться ими, словно великим благодеянием. А кто смог бы рассказать о многочисленных ссорах и кровопролитиях, о междоусобных войнах и клятвопреступлениях, происходящих из-за этих богатств? А еврейское ростовщичество и корыстолюбие, и презрение к бедным братьям, страдающим от холода, голода и других несчастий, — кто мог бы это описать? И множество других немыслимо жестоких дел, которые и описать невозможно, лежит на их совести.