Слышавше же ближницы[519] и сродственницы пришествие ею, сошедшеся к нима, начаша о преже бывших има и мужию их и скорбети и сетовати. Еще же и самема плачющемася за безсоветное и несогласное между себе житие, паче же вдовства и сиротства. Та же возвестиста о себе сродником своимъ, како подвигшимася коейждо от себе в путь к сестре си, не согласившимися, ниже сославшимася[520], и како сретостася на пути, идеже и пъреславное оно видение ото анггела видеша во сне, дающа има злато — сотворити крестъ Господень, сребро же — устроити ковчегъ кресту, и заутра прежешествующимъ человеком, еже и отдаша има на пути, и все по ряду, еже преже написася. Слышавше же сия, ужики[521] ею вознегодоваша и реша к нима: «То како сицево сокровище, паче же Божие дарование, с небрежением отдаста, а не весте[522] кому! Или не чаясте зде обрести златаря[523], в семъ велицем и многонароднемъ граде, на устроение Божия делеси[524]!» Сице истязующе ею[525]. Онема же отвещавшема к нимъ: «Иже явився и давый нама злато и сребро, имже повеле отдати сотворити дело Божие, отдахом».
Бе же тогда собравшеся к нима не едины сродницы ею, но и от нарочитых града, боляръ же и дворян, вопросиша о месте том, идеже явися чюдное видение то, и злато и сребро обретеся има, да идутъ тамо. Та же собравшеся множество людей и совещавшеся убо тамо итти.
Поемше же с собою Марфу и Марию и приидоша на место оно. И советъ сотвориша твердо: со тщанием и всякою быстротою послати на все страны по путем и малым стезямъ коегождо господина с чюжим рабом и раба с чюжим господиномъ на взыскание старцовъ онех: да аще кии от нихъ техъ старцов со златом и сьребромъ обрящутъ, и ничтоже скрыто или утаено от сихъ сотворят. Сице убо им урядившем и уже хотяху вскоре тещи[526] на взыскание инок техъ.
И абие[527] узревше нецыи юноши трех инокъ, несуще крестъ Господень, в злате устроен, и ковчегъ, в сребре сотворен, и въложи юношам темъ в сердце искони ненавистный Сатана восхитити от рукъ старчихъ богодарованное сокровище сие, и уже окаяннии коснутися хотящу, старцы же рекоша имъ: «Человецы, отидите, отнюду[528] же приидосте». Тогда же в той часъ узревше со онема сестрама Марфою и Мариею муромстии градожителие триех старцов, грядущих и несущих крестъ Господень, и возбраниша неистовству отрокъ онехъ, сами же устремишася на стретение честънаго креста, несомаго от старцов, да с честию великою приимут его.
Мнимии же старцы дошедше к сестрама и рекоша: «Марфо и Мария! Иже убо в видении от анггела данное вама злато и сребро, еже вдасте намъ во устроение креста Господня и ковчега ему, се по вере ваю