.
Тогда Апполон, тирский краль,[1351] слыша неизреченную пресияющую красоту цесаревны и неявленное умышление гадателства Антиоха и о еже всем мнози смертная пострадаша, нача помышляти в себе, глаголя: «Кто сам не отведает, како неявленная уведает? Гряду и вижду красоту девицы и услышу гадателство отца». Бе же Апполон премудръ зело, и благороден, и благочестен, паче же в рыцарских науках мужествен и храбръ. Сказа же сию речь ближним своим, и отрекоша ему[1352], но Апполон не послуша их, еде во Антиохию в великомъ уряжении воинства[1353]. И егда прииде ко Антиоху, и рече: «Здрав буди, благополучный, счасливый, великий и пресилный цесарю Антиоше! Аз убо приидох видети и поклонитися честному благообразию твоему и слышати премудрость твою; паче же аще волит благодать твоя[1354], да возъимею у тебе сродства любовь во имя сына[1355], еже пояти в жену прекрасную дщерь твою». Антиох же, слышав сия, опустне[1356] и изменися лицем и рече: «Веси ли уставъ моего царства?» И рече Апполон: «Вем и зрех привисящих во вратех. Сего ради и приидох к твоему величеству, дабы твою премудрость сам слышал». И рече Антиох: «Мой декрет главу твою отсячет, но убо еси сынъ отца великаго, славнаго, желею же младости и доброты твоея; отъиди убо отсюду и ищи инаго приятелства». И рече Апполонъ: «Не буди ми паче тебе искати отца и дщери твоея жены, и не отъиду отсюду, дондеже увем твое гадателство». Антиох же всякими образы и вещми[1357] отсылая Апполона и не возможе и паки рече: «Возлюбленный Апполоне, дарую тебе твою главу, точию сам ю соблюди, не истязуя[1358] мое гадателство, отъиди». Апполон же отрече, яко хощет слышати и дщерь его в жену себе пояти. И рече Антиох: «Сие мое гадателство слыши: тело мое ям и кровь мою пию, сам есмь зять себе. Отца дщерь жадает[1359] и видети не улучает[1360], жена мужа не видит и муж жене быти не может». Слышав же Апполон таковое гадателство, поддержа лице свое дланию, бысть бо яко во ужасе и рече ко Антиоху: «Цесарю великочесный, како ми повелиши сие твое гадателство изъявити — тайно ли или яве?» И Антиох: «Скажи, — рече, — яве». Апполон же нача извествовати[1361] гадателство: «Великий цесарю, тело свое яси и кровь свою пиешь — се есть дело неприязненное твориши, яко со своею дщерию скверно дееши. Она бо от тела твоего и от крови, тако и зять еси себе, яко муж дщери своей. И дщерь отца имети желает и не улучает, яко мужа его имать, мужа быти желает и не имат я, отецъ еси ей и ты в мужа быти не имаши, яко отецъ, и кровь на кровь смесил еси». Слыша сия, Антиохъ возъярися люто презелным гневом: «О Апполоне, главу свою погубил еси, яко гадателство мое по своей воле предложил еси, а не яже аз имам в моей мысли». И рече Апполон: «Великославный цесарю, вси сие мое извещение слышат, яко тако есть, но ты — праведный цесарю и правый судъ имаши; готов есмь к смерти». И рече Антиох: «Щажду твою юность и благородие честь, даю до утрия отречение смерти. Ты же о себе размысли и паки гадание мое разположи инем образом; аще ли же ни, главу твою повелю отъяти и тело псомъ предати».