- Да ничего особенного, - пытаюсь исправить положение, - случайно получилось. Стрессовая ситуация, выброс адреналина, с кем не бывает?
- Ни с кем не бывает, - уверенно заявляет Даша. - Со мной точно нет. Да и за тобой такого не припомню. Что еще за стрессовая ситуация - ты за борт упала? - я отчетливо слышу, как она усмехается.
- А вот и нет, - ее насмешка меня обижает, и я напрочь забываю о своих намерениях молчать, - на нас, между прочим, напали какие-то подонки на монакском пляже, хотели… А фиг знает, чего они хотели, на яхте звали кататься.
- Совсем оборзели… - комментирует Дарья и спрашивает, резко сменив интонацию: - А они вас что, вместе с Тёмой и Марсом звали или ты по пляжу одна шлялась?
- С Алексой, парни задержались, - опускаю я лишние подробности.
- Ну это вы зря, конечно. Монако не Бутово, но придурков полно везде. И что, на вас напали, фиг знает, чего хотели, и…? Парни успели вас спасти, но ты кинулась с благодарностями не к Толчину, а к Марселю?..
Я снова морщусь. Мне не нравится ее интерпретация, хотя от правды подруга не так уж и далека.
- Меня спас Марсель, и это не я с благодарностью, а он сам… чисто на эмоциях после драки.
- Господи, они еще и подрались? В Монако?! Блин, мне что, каждое слово из тебя тянуть? Расскажи нормально!
И я, вздохнув, рассказываю.
- Ой, подожди… - спохватывается Любимова, выслушав меня почти до конца, - а как ты так спокойно мне это все рассказываешь? Разве Тёма не рядом?
- Его вызвали в Москву, подготовка к бою.
- Вот это хорошо, вот это вовремя. Но… ты же ему скажешь?
- Что скажу? - спрашиваю машинально, точно зная ответ.
- Ну что не любишь его и… Ты же не станешь его обманывать? Это же нечестно.
- Я не знаю, Даш. Я хотела сказать, сразу хотела, но сначала решила поговорить с Марсом, а он… не хочет быть со мной. И я не знаю, что мне теперь сказать Тёме. Я думаю об этом и днем, и ночью, но… не знаю. Я не могу сказать, что не люблю его, потому что это неправда. Да, мои чувства к Марсу сильнее и ярче, мощнее, сокрушительнее, но, может, и скоротечнее. Сегодня я люблю, а завтра охладею.
Это ерунда, конечно. Я сама ни на йоту не верю, что могу когда-нибудь разлюбить Марселя, но так бывает. Наверное. Мама же разлюбила папу и сейчас счастлива с другим мужчиной. Но мне вряд ли так повезет. И поэтому я добавляю:
- Или он охладеет… Скорее, он. Но это не важно. Важно то, что Артема я тоже люблю. И не могу так просто от него отказаться. Без Марселя я задыхаюсь, а рядом с Артемом могу дышать. Он мне нужен. Как воздух. Как аппарат ИВЛ.
Я пытаюсь улыбнуться.