И хотя эта встреча между ними оказалась почти мимолетной и ничего не значащей, она не оставила в её душе особенного впечатления, кроме того, что она сразу же выделила, какой он красивый мужчина. Потом они ещё не раз пересекались на улицах и на прогулках в парке, где она часто гуляла с дочерями или, когда она вместе с мужем приезжала в экипаже к нему на завод за какой-нибудь надобностью, или же Гиммер сам однажды приехал в их дом по служебным делам и, привозя Ивану бумаги. Все эти встречи были поверхностны и мимолетными, и она спокойно относилась к ним, не выделяя его присутствия среди остальных мужчин, окружавших её повседневную жизнь.
Но потом они снова встречались на собрании, посвященном сбору пожертвований вдовам и раненым в Крымской войне, которое состоялось в купеческом клубе. Она находилась там с мужем, а Гиммер присутствовал в толпе разношерстных гостей. И хотя она не хотела себе в этом признаться, но именно тогда в клубе она заметила и выделила его впервые в толпе. И потом, когда они ещё не раз случайно встречались возле заводской проходной, и она замечала его фигуру в отдалении и окружении служащих или рабочих, сердце её почему-то предательски вздрагивало ему навстречу. Она заметила, что и он с каждой последующей их встречей все чаще оглядывается на ней и задерживает свой взгляд, всё настойчивей и радостней, всё доверчивей наблюдает за ней, за её каждым мимолетным движением.
Потом было ещё одно торжественное собрание в купеческом клубе, посвященное именинам царя.
И он подошел к ней, воспользовавшись отсутствием мужа и тем, что она одиноко стоит в огромном парадном холле, и неожиданно заговорил с ней после того, как поздоровался:
– Почему вы одни?
– Муж сейчас подойдет.
– Пока его нет, позвольте сказать, что я страшно рад нашей случайной встрече. Она, явно, будет короткая, но много значить для меня. Вы совершенно удивительная женщина, Ольга Андреевна. Как вы думаете, могу ли я надеяться, что снова увижу вас ненадолго и смогу с вами поговорить? Может быть, я смогу вас развлечь какой-нибудь интересной историей про завод вашего мужа, и вы перестанете грустить, как сейчас…, – мягко промолвил он и тепло улыбнулся.
Она пожала плечами и опустила глаза.
– Я буду за вас теперь всегда молиться, Ольга Андреевна…, – неожиданно ласково и немного виновато признался Яков Михайлович. Он хотел ещё добавить «потому что вы моя женщина, милая Ольга Андреевна!» – но не посмел. Он был так поглощен своей радостью от того, что снова видит ее и может с ней перекинуться хотя бы словом, и даже не пытался это скрыть. Она удивилась и возмутилась: