Утро вновь началось с головной боли. Я беспомощно сжала виски, пытаясь прогнать болевые ощущения. Вздрогнув, я резко опустила руки и попыталась сосредоточиться. Сперва перекрыть доступ к считыванию, а после определить причину боли — такой просто и сложный одновременно план. Не с первой попытки мне удалось приглушить фонтан эмоций. Боль не утихла, но по крайней мере теперь я могла спокойно думать. И единственное, в чем я еще раз убедилась — необходимость посещения лекаря.
Тяжело вздохнув, встала с кровати. Вариантов не оставалось. После медитации головные боли пропали, но ненадолго. Значит, причина была не в поломанной защите, и на ум не приходило больше никакой гениальной идеи. Что может вызывать мигрень, я не знала.
Приняв ванную, спустилась вниз. Стол к завтраку ещё не был накрыт, сестры были в своей комнате, а матушка сидела в гостиной, читая утреннюю газету за чашкой чая.
— Доброе утро, дорогая. Ты сегодня на удивление рано встала, — заметила родительница, отложив в сторону прессу. Новости мама предпочитала получать только от проверенных лиц, и в их числе не было писак.
— Плохо спалось, — не стала врать я. Сон в самом деле был не из лучших. Поначалу он ко мне не шел, лишь под утро одарив сказочной картинкой, да и то ненадолго. Да, головная боль была тому причиной, но вот упоминать о ней уже не хотелось.
— Попросила бы Саманту принести тебе снотворного. В столице по ночам ужасно шумно, я сама с трудом засыпаю, — заметила матушка, сделав глоток чая. Зеленого, если не ошибаюсь, для восстановления нервов. Хм, её что-то тревожит?
— Обычное мне не помогает, ты же знаешь, — притворно вздохнула. — Сегодня посещу лекаря, попрошу прописать мне что-то более действующее.
Матушка сочувствующе покивала. В дела, связанные с магией, она редко совала свой нос. Хотя бы потому, что уважала свое личное пространство и боялась, что мы можем как-то его нарушить. Вот такой парадокс — собственная мать и та относится порой ко мне с осторожностью. Конечно, защитные амулеты делают её уверенной, но сам факт несколько коробит душу.
— А что насчет Артура Вилли? — вновь завела она свою песню, вытащив из складок платья маленький конверт. Естественно, уже вскрытый.
— Матушка!
— А вдруг это завистники? — невинно похлопала ресницами родительница и протянула мне письмо. — Ты же знаешь, я не могу допустить распространения ложных слухов в нашем доме.
— Вы просто ужасно любопытны, матушка, не льстите себе, — одарила я её милой улыбочкой. Допекло уже. И этот… не в меру настойчивый кавалер! Держаться от него хотелось как можно дальше. Об этом говорил мне Квэн и собственное чутье не обманывало. А я верю и первому, и второму источнику.