Позади меня фырчит Бэлла.
— А ты та, что опоздала сегодня к ужину? — он вновь осматривает меня.
— А вы тот, кто пугает участниц отбора по ночам? Поэтому они не должны выходить ночью?
— Это для их блага, — вежливо отвечает он. — Я здесь хозяин, значит, правила мои. Но ты ешь, ешь.
Он кивает на тарелку. А я что? Как бы ни было страшно, но желудок-то требует еды.
Беру еще один бутерброд.
— Пока есть возможность, — добавляет король, когда я делаю надкус.
Резко отклоняется, когда кусок летит ему в лицо.
Хмуро смотрю на него.
— Еда не отравлена, — усмехается он. — Еду для слуг вообще редко травят.
Я пожимаю плечами. Для слуг так для слуг. Мне-то что? Колбаса – она и в другом мире колбаса.
Мне кажется, или тьма немного отступает от меня? По крайней мере, те холодные щупальца больше не витают в воздухе рядом со мной. На плечо запрыгивает белочка.
Светящиеся красные глаза с интересом смотрят на мое животное.
— Призванная адская белочка, — он вновь тянет ко мне щупальца.
Бэлла испуганно прячется ко мне в волосы, а я пытаюсь вжаться в столешницу.
— О, что ты так боишься? — вкрадчиво спрашивает он. — Я пока не собираюсь тебя пугать.
— Я не боюсь.
— Тогда почему дрожишь?
— Это белочка. Не все же животные любят, чтоб их трогали, — возмущаюсь я.
Бэлла высовывает морду и тоже одобрительно фыркает.
— Хорошо-хорошо.
— То есть из-за того, что ты бродишь в таком виде по замку, никто не должен выходить из покоев? — спрашиваю его.
— Да. Должно же у меня быть свое личное время, не обремененное чужим вниманием?
— Логично.
— Тем более, это другим запрещено гулять по ночам в целях их собственной безопасности.
— Ну, да, я когда тебя впервые увидела, тоже очень сильно испугалась, — шучу я.
Хотя его до сих пор боюсь. Он вполне милый, если не тянет свои щупальца ко мне.
— Я чувствую твой страх. Пока ты меня боишься — ты под защитой, — говорит он, а уголок его губы вновь поднимается.
— То есть если я боюсь, то ты меня не тронешь?
— Да.
— Неправильное ты чудовище, — констатирую факт.
Он многозначительно хмыкает.
— Тогда что же должно кого-то еще пугать? Ведь ты так и ходишь по ночам, а значит, если тебя все боятся, то в этом нет смысла.
Мне кажется, или позади стало темно? Будто король опять распускает свои щупальца.
— О, боятся не меня. Я всего лишь туман, сгусток воздуха, — низким голосом продолжает он. — Боятся этого.
Он кивает на окно. Я нервно сглатываю, не сводя взгляда с красных глаз. Это даже страшнее, чем когда я его встретила в зале.
Интуиция вопит, требуя не поворачиваться, а вот любопытство готово забить ее лопатой.