— Вызывайте экзорцистов! — вторят другие.
— Господа, — Эцик разворачивается к горожанам. — Прошу отставить панику и мирно разойтись по домам. Я сам решу этот вопрос.
Его голос звучит мягко и успокаивающе. Люди кивают и расходятся, будто тут ничего не произошло.
— А вы, — его голос не предвещает ничего хорошего, когда он поворачивается ко мне. — Вы должны были отпустить адскую белку в ад. Из-за нее сломалась печка!
Бэлла возмущённо фыркает, а потом спрыгивает на пол и стремительно несётся к печке. Запрыгнув внутрь, возится там, я слышу, как она недовольно стрекочет. Вскоре белка возвращается с закоптившейся металлической штуковиной. Что-то мне подсказывает, что она и явилась причиной взрыва.
Ох, белки понимают человеческую речь? Ладно.
— Ваша печка все равно бы взорвалась. И пострадала бы Кристина или другие посетители вашей булочной.
В его глазах появляется вселенская грусть. Он тяжело дышит, все еще держа Кристину и неотрывно смотря на булочную.
— Да ладно. До вечера все проветрится, — говорю я. — И вообще, зря разогнали людей. Можно было устроить распродажу за полцены на улице.
— На улице нельзя продавать булочки, — отзывается Кристина, слегка приоткрыв глаза.
— Это дело всей моей жизни, — лицо Эцика вновь становится трагической маской. — Я вам помог, а вы разрушили мое дело.
Надо соображать быстрее. Я ж не могу его бросить.
— Тогда…— я обвожу взглядом булочную и сарай.
Эцик наконец-то переводит на меня взгляд. Какие же у него обалденно красивые голубые глаза. Ой, не о том я задумываюсь.
— А там места много? В том помещении, которое вы выделили нам на ночлег? — спрашиваю именно так, чтоб не оказалось, что он передумал.
— Что вы еще хотите? Сжечь сарай? Есть хоть что-нибудь, что вы не хотите разрушить? — скептически спрашивает Эцик.
Там много хлама. Его можно перебрать, вдруг найдется что ценное. А еще там много места.
— Нет, я хочу помочь. Вот смотрите. Печь хоть и сломана, но это все еще печь. Бэлла пока может жарить и подогревать булочки. Все-таки она адская белка. Нот будет помогать. Он может рубить дрова. Кристина будет делать булочки. Вы — хозяин, а я… — замолкаю.
Что-то как-то неловко стало.
— А я в том сарае открою фитнес-зал. Мы даже работать будем за еду, — тыкаю пальцем в построение. — Мне правда очень неловко. Вы можете меня сдать полиции или городской страже, но я предлагаю вам открыть новое дело. Поверьте, оно принесет прибыль. Разрушенное старое — это новое начинание!
Я умалчиваю, что всё это – всего лишь возможный вариант развития событий. Главное – говорить убедительно. Хотя я и бизнес – два разных полюса. Но почему б и не попробовать? Тем более мне не по себе от того, что ко мне отнеслись хорошо, а моя белка косвенно разрушила чужую собственность. Но главное — Бэлла живая и вновь огненная.