Нот подставляет мешок и сбрасываю в него мусор.
— Мы с Нотом разгребем ваш сарай. Он же ваш?
Спрашиваю, а то вдруг окажется, что какого-то соседа, который заберет его, как только там наведут порядок.
— Да, — подтверждает Эцик. — Это было частью булочной. Я хотел там сделать ресторан, но оказалось, что это нерентабельно. Людям проще купить булочку и уйти, чем сесть и насладиться ее вкусом.
Он мягко улыбается. Будто солнце светит. На душе становится так светло. Странное ощущение.
— Вот. Мы там разберем этот хлам, освободим место. Я продумаю всякие диеты. Не смотрите на меня так. Я знаю, что такое правильное питание, просто не всегда его хочется придерживаться. Да, еще бы найти приятную музыку.
— У нас к вечеру собираются бродячие музыканты, — вставляет Кристина.
— Вот можно будет взять их со временем на зарплату, — говорю я.
— Боюсь, что они за вечер зарабатывают больше, чем могли бы на зарплате, — спускает с небес на землю Эцик.
Да, точно, вряд ли тут есть музыка на каких-либо носителях.
— Тогда, если что, можно будет заниматься вечером какими-либо упражнениями. Мне еще потребуются тренеры.
— Это весьма дорогое удовольствие, — говорит Эцик. — Один тренер по владению мечом стоит, как вся эта булочная. Точнее, курс обучения на год.
— Да что, в этом городе не найдутся хорошо выглядящие девушки, которые захотят заработать благодаря своему телу?
Прозвучало двусмысленно, но да ладно. Так и представляю рекламное объявление на работу:
“Если у вас красивая фигура и вы хотите помочь другим почувствовать себя на седьмом небе, то эта работа именно для вас”.
“За час вы можете заработать хорошие деньги. Главное – хорошо двигаться.”
Нет, надо получше продумать варианты. Люди нужны, оборудование нужно, время нужно. Самое главное — чтоб Эцик согласен был. Без него и его сарая это все не имеет смысла.
— Хорошо, Маргарет. Я даю вам месяц на вашу затею. Можете использовать мой сарай, — тяжело вздыхает Эцик. — Но я вам настоятельно рекомендую написать своей семье. Я владелец булочной, а не благотворительная организация. Это все же ваши богатые причуды.
Отлично, меня считают богатой леди. Погодите, что-то в его словах показалось мне до боли знакомым.
— Будь моя семья богатой, то они бы не требовали, чтоб я осталась на отборе, — грустно отвечаю я.
— Ох, простите меня за грубость, — участливо отзывается Эцик. — Я не хотел вас обидеть. Тогда, если у вас появится прибыль, то…
— Мы будем вам платить процент и аренду помещения.
— Хорошо, — тут же соглашается он, и его лицо озаряется обезоруживающей улыбкой.