Это трудно. Кажется, во сне он обнимает меня так же крепко, как и наяву.
Осторожно от него отодвигаюсь, замирая и напрягаясь всякий раз, как он ворочается или вздыхает во сне. Сгруппировавшись всем телом, продвигаюсь к краю кровати. Ступив ногами на пол, наконец-то выдыхаю, столь долго сдерживаемый воздух, и смотрю на своего красавца с двухдневной щетиной. Мне хочется обратно запрыгнуть к нему в постель, но я сопротивляюсь. Мой план побуждает меня оставить его мирно спящим, и я тихо роюсь в сумочке в поисках телефона.
Уже пять часов. Черт! Ладно, я должна поторопиться, иначе он скоро проснется и погонит меня на улицы Лондона на один из своих мучительных марафонов. Словно обнаженный грабитель, крадусь по спальне, забираю свой тайник из деревянного сундука и вытаскиваю его содержимое. Пакет шуршит, и я стискиваю зубы, застывая на месте, услышав, как он со стоном перекатывается на спину.
Я стою, как истукан, пока не убеждаюсь, что он не двигается, а потом направляюсь к кровати, тихо ступая по толстому ворсу ковра.
Ну, ладно, мистер Уорд!
Осторожно беру его за запястье и аккуратно завожу за голову к деревянной спинке кровати. Приходится попотеть. Рука у него тяжелая. Мне удается привести ее в нужное положение, надеть наручник на запястье и пристегнуть его к одной из деревянных перекладин изголовья. Встав в сторонке, восхищаюсь своей работой, чувствуя себя довольной. Даже если он сейчас проснется, то никуда не денется.
Взяв второй комплект наручников, обхожу кровать с другой стороны. Мне приходится встать на колени на матрас, чтобы дотянуться до его руки, но теперь, когда, по крайней мере, одна его рука пристегнута, я не так беспокоюсь о том, что разбужу его, хотя все получится лучше, если он не сможет до меня дотронуться.
Я осторожно поднимаю над головой его раненную руку и застегиваю на запястье второй наручник. Рука выглядит намного лучше, но я понимаю, если он начнет дергаться, то может ее повредить.
С самодовольным видом отступаю. Все оказалось намного проще, чем я думала, и он по-прежнему в отключке. Практически пританцовывая, возвращаюсь к пакету и заканчиваю приготовления, после чего надеваю потрясающий комплект черного кружевного белья, которое я приобрела в последнюю минуту.
О, боже, он сойдет с ума. Возвращаюсь к своему распростертому, закованному, обнаженному богу и взбираюсь на кровать, чтобы оседлать его бедра. Он шевелится, и я смеюсь про себя, чувствуя, как он начинает подо мной твердеть.
Терпеливо сижу и жду.
Вскоре его прекрасные ресницы трепещут, веки подрагивают. Открыв глаза, он сразу же находит мои, его утренняя эрекция теперь в полной готовности.