Я извиваюсь под ним, пытаясь освободиться, он хмурится, но отпускает. Я направляюсь в ванную и погружаюсь в горячую воду. Мне очень даже не по себе от этих чувств. Я никогда в жизни не ревновала. Я буду изо дня в день отбиваться от женщин. Можно сказать, это работа на полный день. Вероятно, мне все-таки придется уволиться.
— У кого-то приступ ревности?
Подняв глаза, вижу, что он стоит во всем своем обнаженном великолепии у двери ванной.
— Нет, — усмехаюсь. Я не могла бы быть более ревнивой, даже если бы попыталась.
Он подходит к ванне и залезает позади меня, пока я не оказываюсь у него между ног. Он обнимает меня за плечи и притягивает к себе.
— Ава, ты для меня единственная женщина, — тихо шепчет он мне на ухо. — А я весь твой. — Он берет с края ванны губку, обмакивает ее в воду и начинает водить ею по моей груди.
— Ты должен больше рассказать мне о себе.
Чувствую, как его грудь со вздохом поднимается.
— Что ты хочешь знать?
— «Поместье» — оно исключительно для бизнеса или ты смешивал его с удовольствием?
Я довольна тем, что говорю прямо. Знаю, он смешивал дела и удовольствие, потому что Мистер Слизняк, которого Джесси избил в тот день, когда я выяснила правду о «Поместье», сказал то же самое. И, если уж на то пошло, Сэм тоже. Тогда зачем я спрашиваю? Чувствую, как от горечи закипает кровь.
Губка между моих грудей на несколько секунд задерживается, но затем он продолжает водить ею по моему телу.
— Переходишь прямо к делу? — сухо говорит он.
— Скажи мне, — настаиваю я.
Он так тяжело вздыхает, что я почти поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, просто чтобы дать понять, я не ценю, что он считает мой вопрос надоедливым.
— Я баловался, — раздраженно говорит он.
Баловался?
Не уверена, что мне нравится, как это звучит, особенно в этой области.
— И балуешься до сих пор?
— Нет! — Он по-настоящему защищается.
— Когда ты баловался в последний раз? — Не думаю, что хочу это знать. Почему я спрашиваю? Его поглаживания губкой снова прерываются. Пожалуйста, не говори, что думаешь об этом.
— Задолго до того, как встретил тебя. — Движения губкой продолжаются.
— Как задолго до нашей встречи? — Мне нужно заткнуться. Я не хочу знать, но, черт возьми, не могу остановить глупые вопросы, вылетающие наружу.
— Ава, разве это имеет значение? — раздражается он.
— Да, — отвечаю быстро. Нет, на самом деле, не имеет, но его отрывистый, раздраженный ответ возбуждает мое любопытство.
— Такое происходило не совсем регулярно. — Он делает все возможное, чтобы избежать ответа.
— Ты не ответил на вопрос.
— Что-нибудь из того, что я тебе скажу, изменит твои чувства ко мне?