— Джесси? — нервно спрашиваю я. Он не отвечает. Поднимаю голову, чтобы на него посмотреть, и вижу, что он крепко спит, выглядя умиротворенным. Что все это значит?
Я лежу на нем, время летит, а в голове у меня вертятся причины, по которым он мог просить прощения. Черт возьми, может, я слишком себя накручиваю. Ему много есть за что извиняться. Он мне лгал, вводил в заблуждение, уходил в запои, вел себя неразумно, как собственник и невростеник, уничтожил мою сегодняшнюю встречу, он…
Перебирая в уме все причины, по которым Джесси мог просить прощения, я погружаюсь в сон.
— Я люблю тебя.
Чувствую, как знакомые мягкие губы касаются моих, прихожу в себя, и открыв глаза, вижу над собой потрясающе прекрасное лицо Джесси.
— Просыпайся, моя красавица.
Поднимаю руки над головой и потягиваюсь. Ох, как же хорошо. Я моргаю, замечая, что он одет. Сонное сознание быстро отмечает, что, раз Джесси уже одет, нет никакой опасности, что меня потащат через весь Лондон на одну из его карательных пробежек.
— Сколько сейчас времени? — хриплю я.
— Не волнуйся, сейчас только половина седьмого. У меня несколько ранних встреч с поставщиками в «Поместье». — Он наклоняется и целует меня, и я чувствую вкус мяты.
Встречи с поставщиками? Что это за поставки? Немедленно убираю из головы эти мысли. Для них сейчас слишком рано, и в любом случае, если на часах половина седьмого, значит, для четырнадцатимильной пробежки по Лондону уже слишком поздно, так что мне все равно, какие там у него поставки.
— Тебе не обязательно видеть меня с открытыми глазами, — жалуюсь, обнимая его за спину и притягивая к себе. От него вкусно пахнет.
— Позавтракай со мной. — Он поднимает меня с кровати, и я обиваюсь вокруг него обнаженным телом в своей обычной манере шимпанзе. — Ты помнешь мне одежду, — говорит он без всякого беспокойства, неся меня из спальни на кухню.
— Тогда отпусти меня, — парирую в ответ. Я знаю, что он этого не сделает.
— Никогда.
Я самодовольно улыбаюсь, вдыхая его прекрасный аромат свежести.
— Мне не нужен трах-напоминание. Ты можешь прийти на ленч.
— Рот. — Он смеется. — Прости. Мне очень нужно было увидеть тебя перед отъездом.
От его слов мгновенно напрягаюсь. Ну, точнее от одного слова: «прости». Дерьмо! Совсем забыла о его полуночном срыве. Ну, не забыла, просто это еще не дошло до моего не проснувшегося мозга.
— Что такое? — Он почувствовал мое внезапное напряжение. Он усаживает меня на холодный мрамор столешницы, но это не ошарашивает меня так, как в то утро. Я слишком занята поисками лучшего способа подойти к теме.