— Отпусти меня! — Я пытаюсь от него оторваться, но он только усиливает хватку.
— Никогда. — Он ведет нас в ванную комнату, где мы обнаруживаем, что огромная ванна не заполнена даже на три четверти. Он тянется к смесителю и нажимает на него.
— Эту ванну можно оставить на неделю, и она даже тогда не наполнится, — говорю я, когда он входит в воду и опускает нас вниз.
— Знаю. Дизайнер этого итальянского дерьма, очевидно, не заботится ни об окружающей среде, ни об экологических последствиях.
— Говорит владелец двенадцати супербайков, — подшучиваю я, а затем счастливо вздыхаю, погружаясь в великолепно расслабляющую воду, все еще сидя на нем верхом, наполненная до самого основания его полуэрегированным членом. — Я могла бы смотреть на тебя весь день, — задумчиво говорю, водя пальцами из стороны в сторону по его животу.
Он откидывается назад и позволяет мне делать то, что я хочу. Кружу кончиком пальца по каждому квадратному дюйму его твердой, слегка загорелой груди. В уютной тишине он наблюдает, за моими нежными прикосновениями. Подбираюсь к его шее, подбородку, губам, и они приоткрываются, его глаза мерцают, я опускаюсь на его грудь, и мой рот встречается с его губами.
— Я люблю твой рот, — говорю, осыпая поцелуями его губы, пока не возвращаюсь к своему прежнему занятию. — Люблю твое тело. — Скольжу ладонями вниз по его рукам, а языком в его рот. — И я люблю твой безумие.
Выманиваю его язык изо рта и нежно его облизываю, перемещая ладони вверх по его рукам, пока не обхватываю ими его шею, и, выгнув спину, льну к нему.
Он стонет.
— Ава, это ты сводишь меня с ума. Только ты.
Я чувствую, как его широкие ладони скользят вверх по моей спине, пока он не обхватывает ими затылок и не прижимает меня к себе, наши рты продолжают медленно ублажать друг с друга, а тела слегка скользят вверх и вниз. Я знаю, что свожу его с ума, но он тоже сводит меня с ума.
Я отстраняюсь и смотрю на своего безумца.
— Сумасшедший, — произношу я одними губами.
— Чуток. — Он улыбается и, приподняв меня, поворачивает, пока я не оказываюсь между его раздвинутых бедер. — Давай я тебя вымою. — Он хватает губку и, прижавшись щекой к моей голове, начинает поливать меня горячей водой. — Мне нужно с тобой кое о чем поговорить, — тихо произносит он. В его волнении нет никаких сомнений.
Я вся напрягаюсь. Мне не нравится его тон, хотя довольно забавно, что я сама хотела, чтобы он заговорил.
— О чем?
— О «Поместье».
Ладно, теперь меня трясет с головы до ног, и это чертовски заметно, но, что более забавно, я сама хотела, чтобы он заговорил об этом. Но его настрой говорит мне, что услышанное мне не понравится. Он перестает поливать меня теплой водой, и я буквально слышу лязг гребаных шестеренок в его прекрасной голове. Что там с «Поместьем»? Сегодня это не та тема для разговора, которая бы мне понравилась. Я хочу выйти и принять душ.