— Ты чего? — Спросил я Урфа, но он мне не ответил. — Пошли спать. Завтра обратно. Вниз будет сложнее топать. На лыжах не получится.
Меня одолевало беспокойство. Почти пять лет разум Урфа не тревожил меня и мне казалось, что наши души «срослись».
Я попытался перехватить управление, но Урф меня проигнорировал и направился к перевалу. Над долиной висела полная луна. Урф некоторое время смотрел на неё, а потом глубоко вздохнул издал протяжный вой. У меня пробежал по коже мороз. По коже Урфа.
Урф волнообразно дрогнул мышцами тела, сбрасывая чужие ощущения, и заглянул в себя, вроде бы как только сейчас почувствовав меня. Он вступил в свой взрослый период. Урфу исполнилось семнадцать лет. Урф побежал вниз в долину.
— Млять! Урф, что с тобой?! — Вскричал я, пытаясь заставить себя остановиться.
Урф меня не слышал. Или не слушал? Он бежал по глубокому снегу без лыж, как вездеход на гусеницах. Думаю, снег за ним так же клубился. Я не мог его остановить и мысли его мной не читались, как раньше.
Я бежал по пологому распадку не чувствуя ни тела, ни холода, ни запаха, ни вкуса. Я не чувствовал ничего. Я сидел в теле Урфа, как в клетке, и в конце концов, я перестал видеть. Это было ужасно.
Чтобы хоть как-то унять пляшущие мысли, я стал считать секунды. Когда-то давно я учился музыке. Сначала в музыкальной школе по классу аккордеона и фоно, потом в музыкальном училище по классу ударных инструментов. Потом играл в военном оркестре, ансамбле. И уже на пенсии я порой подрабатывал, стуча в барабан или в литавры. Так что счёт в меня заложен крепко. Я бы даже сказал, вбит.
В большом произведении, исполняемом оркестром, удар в литавры не част, поэтому приходилось включать свой внутренний секундомер, чтобы прозвучать в нужное время. Я даже читал в промежутках книжку.
Умение вести мысленный подсчёт времени пригодилось и развилось в бытность моего пребывания в спец роте осназа, где я прослужил восемь лет, переезжая с одной войны на другую, где и нахватался свинца и осколков, кои и прервали мою жизнь в «моём времени».
Ведя счёт и размышляя, я подумал, что может быть всё это время я провалялся в коме? Очень уж была похожа на кому пустота и темнота, окружающая меня.
Воспоминания о той вечности, проведённой мной в коме, укреплению моего духа не способствовали. Я внутренне зарыдал и сбился со счёта. Моя душа металась и билась в стены, как птица, но ничего не происходило. Очень долго ничего не происходило.
* * *
Игра вместе с другими женщинами собирала первую зелень и корнеплоды батата, когда вдруг увидела знакомый силуэт.