— «Жертвы, жертвы, жертвы… Сколько ещё их будет?!», — подумал я. От осознания грядущих событий снова пробила мысль: «Вот я попал! И оно мне надо?! Попаданец, млять! От слова „попа“. Все, млять, люди, как люди… Кто в царевича, кто в царя попадает, а ты, млять, то в обезьяну, то в индейца, которого травить собаками будут… Что там с моими младшими братьями по разуму? Как там Игра и Срок, интересно?»
— Без команды не стрелять! — Успел крикнуть я.
Французы, увидев стену из бурого кирпича со звездообразными башнями, рассредоточились. Я знал, как она выглядит со стороны. Я бы и сам рассредоточился, когда б её увидел неожиданно. Крепостица у нас получилась красивая в своей мощи.
Французы вышли к городу не со стороны реки, а со стороны ручья и поднялись из-за бугра, представ под наши внимательные очи. А со стороны ручья к нам было значительно ближе.
— Огонь! — Скомандовал я, махнув флажком и вложив тетиву в стрелу.
Громыхнуло из семи пушек сразу. Моя стрела ушла прицельно в офицера, но его там не нашла. Поторопился!
Найдя его глазами, поднявшегося из-за упавшей лошади, я, без прицеливания, пустил стрелу в его сторону и попал. Индейцы пускали стрелы навесом, и отряд французов редел быстро. Лошадок мы особо не жалели. Было не до того. Да и коптилка у нас была большой и работала исправно.
Я понял, что поторопился давать отмашку, когда увидел ещё один отряд, подходящий со стороны реки.
Несколько залпов из пушек и рой стрел добили первый отряд за минут тридцать. Я не особо обращал внимание на солнечные часы.
У второго отряда, численностью чуть меньше первого, желания лезть под картечь не было, и они остановились, явно не зная, что делать. В передней группе гарцевал на мерине офицер в стандартной кирасе и накинутом на плечи плащом. На его голове блестела каска, или шлем. Хрен знает, как это у них тут называется.
Расстояния вокруг городка нами были все выверены четко. И даже стояли указатели в виде «якобы идолов».
Офицер как раз крутился вокруг одного из них, отмеряющего дистанцию около трёхсот метров. Картечь на такое расстояние не летела. Зато летела мушкетная пуля. А мушкетов мы в тот раз собрали сто девяносто два штуки. Но в моих «загашниках» имелись и кремневые осадные ружья предков.
Если французские мушкеты имели длину ствола около полутора метров, то эти ружья — около двух. Рассчитаны они были явно не на обычных людей и мы изготовили для них поворотные станки.
Свинцовая овальная пуля калибра сорок миллиметров летела из этого нарезного ствола на расстояние до километра, и на пятистах метрах пробивала двухсантиметровый медный лист. Если стрелять «старым» порохом. А если французским, то пуля и на двухстах сминалась. Это была особенность, которую с трудом объясняли и наши «умники». При определённых скоростях мягкие свинцовые пули пробивали более твёрдые препятствия.