А я остался один посреди двора. И действительно, не прошло и минуты, как давешняя женщина, выглянув на крыльцо, пригласила пройти в дом. Я не заставил себя долго ждать, поднялся на крыльцо, вошел в двери и оказался в сенях. На секунду остановившись, чтобы глаза привыкли к полумраку сеней, двинулся за женщиной. Выход из сеней вел в комнату примерно три на шесть метров. Самым бросающимся в глаза в этой комнате был камин у левой стены и большой стол у стены противоположной. За столом сидел худой сгорбленный старик в простой полотняной одежде, а из-за спины старика выглядывала белокурая девочка лет пяти. Женщина, пригласившая меня в дом, встала рядом со стариком.
В пояс поклонившись очагу и хозяевам, повторно представился:
— Здравствуйте, уважаемые, мир вашему дому. Меня зовут Сержио, я прибыл в вашу деревню сегодня, поговорил со старостой, и он посоветовал мне обратится к Василу, — я ожидающе замолчал.
— Кхм, я Васил, — ответил старик. — Это моя дочка Цветелина, а вон та егоза — внучка Марийка. Что тебя привело в наш дом?
— Понимаете, я пришел в вашу деревню с целью поселиться здесь, как минимум, до Нового года[25]. А может быть, и на более длительное время. Строить дом неразумно, так как я не знаю, на сколько я здесь останусь. А пока я хотел бы снять комнату. Староста Атанас посоветовал обратиться к вам. Если у вас есть свободная комната, я был бы вам очень признателен, за возможность найма. Думаю, об условиях найма мы сможем договориться.
— Экхеее… Что же ты стоишь, отрок? Присядь к столу, щучьи серьги. Да и ты, Цветелина, присядь-ка. Намаялась ведь за день.
— Спасибо, — я бросил заплечный мешок рядом с табуретом и присел.
Цветелина тоже присела за стол и что-то шепнула старику. А Марийка перебралась уже за мамину спину. Дед Васил оценивающе меня оглядел. Глаза не по-стариковски поблескивали из-под кустистых бровей. Сколько ему лет, я понять не мог. Судя по возрасту дочери, старик не должен был быть слишком стар, но по виду… Обилие морщин, полностью седые шевелюра, усы и борода. Я так и не смог разобраться и мысленно махнул рукой: «Какая, собственно, разница»?
— Комнату, если уговоримся о цене, мы сможем выделить. Судя по тому, как ты одет, отрок, ты может и сможешь расплатиться, — старик задумчиво пожевал губами. — А чтобы говорить о сумме оплаты, надобно определиться, что ты хочешь. Если ты будешь платить только за съем комнаты, это одно. Если хочешь, чтобы была еще кормежка, это другое, щучьи серьги. Говоришь ты очень правильно и одет прилично. Наверное, у тебя не бедные родители. Мы можем предложить и стирку белья, когда возникнет необходимость. Скажи, что конкретно ты хочешь и что можешь предложить?