У дуба горели два факела, воткнутые в землю. Горели плохо, трудно, огонь съеживался под моросью. Полевик и девка уже ждали. Девка поодаль, полевик — на том месте, которое вчера отметил.
— Вставай сюда. — Богодея указала княжне на алтарь у ствола дуба. Мирушка шагнула на него, слегка задев подолом долбленую чашу с темным от въевшейся крови дном. Прислонилась спиной к дубовой коре…
Богодея отошла, встала, куда заповедано.
Полевик кивнул девке, и та шагнула вперед, держа в руке маслянисто сверкнувший в свете факелов нож.
«И все? — княжне хотелось закричать, — вот так, просто, буднично, никаких речей и молитв богам? Никаких дудок и ритмичного стука бубнов? Хоть бы слово сказали! Я для вас как корова жертвенная? Как коза?»
Это было обиднее всего. Им плевать на ее жертву, на ее готовность, им вообще все равно, что она живая, она человек!
«Опоили, чтоб тварь не дергалась».
Девка подходила все ближе. В мерцающем свете факелов она казалась невыносимо прекрасной — Мирушке такой не быть никогда. Девка довольно улыбалась. Сейчас она принесет жертву, выполнит работу, богиня обрадуются!
Мирушка медленно подняла голову ей навстречу.
Девка чуть споткнулась. Узнала? Ей тоже не сказали, кого придется убивать?
Но девка красиво тряхнула косой и продолжила идти вперед.
Богам нужна кровь — значит, будет кровь.
В момент, когда новенькие сапожки девки ступили туда, где лежал отмечавший ее место камешек, из густой дубовой кроны бесшумно упали три сети. На нее, на полевика и на Богодею.
Мирушка спрыгнула с камня и со всей силы дернула веревку, как сегодня днем учил Горазд — потуже спеленать девку.
— Стража! — громко завопил полевик. Мирушка бросила на него короткий взгляд — но тут же продолжила вязать пленницу. Горазд давеча раз десять повторил — «что бы ни было, первым делом спутай девку, остальные не твоя забота».
Падая, девка выронила нож — княжна ногой откинула его подальше, чтоб та не дотянулась. Мирушка быстро обшарила ее, но другого оружия не нашла.
Выпрямившись, княжна увидела связанную сетью Богодею. Горазд вытирал нож о густую бороду мертвого полевика.
— Коряво я на него сеть закрепил, — спокойно (слишком спокойно! ему тоже страшно!) пояснил Горазд, — чуть не выпутался, шустрик. Ничего, дохлым он нам тоже сойдет. Мир Нави — мир мертвых, так ведь?
— Охрана! — звонко, красиво закричала связанная девка.
Мирушка подхватила отброшенный нож.
— Какая охрана? — хмыкнул Горазд, — ты про двух лохматых, которые за перелеском лягушек считали? — и, на всякий случай, аккуратно стукнул девку по затылку. Та обмякла.