Я еще раз улыбнулась солнечному свету, слепившему из окна. Не сдержала улыбки и кондуктору, который появился, стоило тронуть колокольчик вызова. Через мгновение передо мной стоял кофе. Я отломила сыр и снова повернулась к окну. Сыр, немного сливок — и рот наполнился ни с чем не сравнимым удовольствием. Даже оханья дамы я игнорировала, только через мгновение, когда Тоцкая спросила второй раз, вынырнула в реальность.
— И вам пришлось лично восстанавливать пути? — обращалась женщина к дракону.
— Да, — ответил тот, недовольно отложил газету в сторону. И тут до меня наконец стал доходить смысл вопроса.
— Вы хотите сказать, что своими руками ремонтировали железные полозья? — уточнила я, удивленная сверхспособностями князя. Как такое в принципе возможно?
Гилмор вздохнул и тяжело посмотрел в мою сторону:
— Рельсы, — поправил он. — Мне потребовалась некоторая помощь, но да, мы справились, благодарю. — После дракон повернулся к кофе, тронул чашку ладонью, и мне показалось, что остывший напиток князя снова стал горячим, от него даже пар пошел, хотя, возможно, все же показалось. С утра мои мысли текут медленнее обычного, тем не менее не заметить легкий сарказм в тоне Гилмора я не смогла.
— Что ж, наверное, нам необходимо выразить свою благодарность за то, что мы можем продолжать путь. — Я чуть наклонилась вперед и слегка улыбнулась, ко мне сразу присоединились Тоцкие.
— Что вы! В моем положении это сделал бы любой дракон.
На подобное замечание мы промолчали, мало кто из нас мог похвастать знакомством хоть с одним из них. После завтрака каждый побрел в свое купе, и я, не став дожидаться Анатолия, который и к десяти часам не выказал желания присоединиться к нам, удалилась к себе. Присела на кушетку и открыла томик любовного романа, что был знаменит нынче в Вележске. Книженцию эту перепечатывали много раз, и мне достался один экземпляр после того, как моя сестра зачитала его до дыр. Я взяла книгу, чтобы развлечь себя по дороге на похороны тетушки и назад, но не успела открыть главу, на которой остановилась в прошлый раз, как в мою стену стукнули. Я замерла и удивленно посмотрела в сторону услышанного звука. За стеной молчок. Подивившись странному поведению князя, пожала плечами и продолжила чтение ровно до обеда.
К обеду выполз отяжелевший Шукшин. Оказывается, накануне он так перепугался, что выпил слишком много красного вина. Тело молодого человека не выдержало, и его мучила похмельная болезнь. Скривившись на борщ, Анатолий все же через силу стал есть, рассказывая нам не менее интересную историю вчерашнего странного происшествия.