— Я бы хотел все же взглянуть пристальнее на тот цветок, что распускается на ее плече, не без причины надо сказать, — Родаус напряженно смотрел прямо на ожег, а кожа под вышивкой словно взбесилась, она начала буквально накаляться под его взглядом, грозясь спалить меня саму.
— Тогда я проверю еще раз, по праву первого — знакомо прогремело над моей головой и я с облегчением выдохнула, Гилмор все же был уже знаком, а Родаускас искренне вызывал животный страх.
— Ты упустил свое право первого и теперь мы на равных можем спорить за завоевание сердца дамы, причем все драконы, — усмехнулся, очень зло и развернулся, чтобы встретиться с пылающим взглядом Гилмора.
Вокруг люди вдруг стали двигаться механически, медленно и как-то неправильно. Драконы воздействовали на их восприятие! Они ими манипулировали, отводили внимание. Затормаживали! Моя мать, увидев что происходит, только сейчас осознала, насколько сильны эти существа. Она схватила сестру и обняла ее не смея даже посмотреть в сторону вставших напротив друг друга драконов. От лица отлила кровь, казалось пошевелись я и сразу произойдет страшное. Я видела пляски нескольких драконьих теней на стенах, не только Гилмора, его я могла отличить от остальных, но и другие, в том числе и золотую тень дракона Шотдака.
Уж не знаю, как определяется сила между драконами и чем могла бы закончиться вот это немое противостояние, как Шотдак прошипел:
— Господа, мы с вами здесь не для этого собрались! А привлекать внимание к графине Федоровой вообще немыслимая глупость с вашей стороны! — и ей богу я заметила, как при этом он выпустил раздвоенный темно-синий язык изо рта.
— Хорошо, раз Гилмор настаивает на дополнительной проверке настоящая ли Лилия, то я откланяюсь, — Родаус поклонился нам и так же мягко вернулся к сопровождающим драконов дамам, а там продолжил милую беседу, будто и ничего не происходило вовсе.
Люди задвигались с привычной глазу грацией, хотя я услышала, как несколько стаканов все же разбилось.
— Я прошу прощения госпожа Федорова, но мне необходимо поговорить с вашей дочерью наедине, это для ее же безопасности, — номинально испросил разрешения князь у моей матери.
Нина Федорова лишь кивнула головой, ей пришлось в скором порядке приходить в себя и натягивать искусственную улыбку, поскольку к ней уже торопились навстречу подруги. Меня же, стоило подняться, схватили под локоток, не больно, но ощутимо и буквально поволокли к одной из арки. Стоило людям повернуть в нашу сторону головы, как Гилмор взмахнул раздраженно рукой и позади нас что-то взорвалось, привлекая всеобщее внимание.