Остановившись в двух шагах от нас, он поклонился — исключительно Ворону, который только хмыкнул на эту выходку, никак не защитив меня в глазах слуги.
Я и не ждала. Глупо было питать такие надежды. Они отравой могли просочиться в горло и вызвать тошноту.
— Повелитель, хотелось бы вас поздравить, — прекратив гнуть спину, сказал Эстер.
— Так поздравляй, Лучиан. Я с радостью приму твои поздравления.
— Желаю вам крепкого брака и кроткую, воспитанную супругу, — бросив в мою сторону едкий взгляд, он вновь повернулся к Ворону.
— А мне ничего не пожелаете, лорд Эстер?
Голос дрожал, но я смотрела прямо и крепко сжимала губы, запрещая им дрожать. Пусть позже за эти слова придет расплата, но промолчать было выше моих сил.
Он был одним из немногих, кто вызывал во мне только ярость. От одного его вида меня тошнило, руки зудели вцепиться ногтями в гладко выбритые щеки каждый раз, когда он под предлогом «помощи по старой дружбе» заезжал к отцу, которого сам же и гнал плетьми!
— Воспитания, дорогая Альба, — уязвив меня, сказал он. — Но ничего, твое новое положение куда выше прежнего и обязательно привьет тебе недостающие манеры.
— И все же передайте моему отцу благодарность, когда в следующий раз решите навестить его.
Мужчина побледнел, и я даже при таком освещении увидела, как блеснули выступившие бисеринки пота на его высоком лбу, отмеченному двумя глубокими морщинками.
— Неужели ваш господин не знал о ваших регулярных поездках? — удерживая голос на безразличной ноте, спросила я и расправила плечи.
— Так-так-так… Лучиан, смею заметить, что ты был крайне невежлив со своей царицей, — лицо Ворона даже не дрогнуло. Мужчина откинулся на спинку своего сидения, забрасывая лодыжку на колено, постукивая своими «когтями» по бедру. — Я мог бы тебя простить, но не в день своей свадьбы. Моя супруга не заслужила того, чтобы с ней говорили в таком тоне.
С каждым словом Ворона Эстер бледнел и инстинктивно отступал от трона. Гости замерли, прислушиваясь к разговору, и с затаенным восторгом ожидали развязки.
— Дорогая, — поднявшись со своего места, Ворон повернулся ко мне и протянул руку, предлагая принять ее и подняться вместе с ним. — В честь нашей женитьбы позволь сделать тебе подарок.
Повисшая тишина действовала на нервы, а испуганный до истошного вопля взгляд лорда подсказывал — мои слова не пройдут ему даром.
— Ты сама выберешь, что я с ним сделаю за то, что смел оскорбить тебя. Решай: отдать его голодным псам, подвесить за ноги на башне или заклеймить как домашний скот?
Склонившись к моему уху, он мягко сдвинул волосы за плечо и обхватил пальцами шею, поглаживая острым металлом бьющуюся в ужасе венку.