Однако я даже не успеваю поднять шум, как слышу детский смех. Смех! Слава богу!
Не теряя ни секунды времени, я срываюсь с места, оставляя позади себя так же ускорившийся шаг охраны, что преследуют меня от самой машины Хаджиева. Пошли они все к чертовой матери! Все!
Часто дыша, я вбегаю в просторный зал со светлыми бежевыми стенами и нежным голубым интерьером в позолоте, среди которого я замечаю женщину. Молодую и привлекательную между прочим. И какого-то черта мой сын заливается смехом на руках у этой самозванки.
Хаджиев совсем охренел?
Глупая ревность захватывает меня с головой, и я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не закатить истерику. Ревность из-за сына. Но от мысли, что это очередная пассия Марата мне все же становится дурно. И вот только после этого предположения на меня обрушивается неприятная и пугающая догадка: а что если Хаджиев все знает? Что если он все спланировал и теперь специально мучает меня, а когда насытится моей кровью, просто возьмёт и заберёт от меня ребёнка? Нет, нет, нет…
— Настало время полета на самолетике, малыш, — нараспев протягивает незнакомка, возвращая меня в реальность, и, схватив Ваньку на руки, поднимает его в воздух. А я по какой-то причине замираю, а потом делаю пару шагов назад, пока не ударяюсь затылком о стену, позволяя себе насладиться звонким смехом ребенка, позволяя напряжению покинуть мое тело в соленых каплях, что уже без спроса катятся по моим щекам. Я так долго выстраивала свой мир по крупицам заново, и вот теперь снова оказываюсь в западне удушающих страхов. Потому что наверняка знаю, просто не будет. — Внимание, скоро будет посадка, ты ведь помнишь, что это значит? — игривый женский голос снова врезается в мой мозг, а следом детский визг, такой же как Ванька издает, когда его щекочут.
Но я по-прежнему стою с прикрытыми глазами и прислонённая изнуренным телом к стене, разрешая себе довольствоваться лишь на расстоянии тем, что происходит вокруг меня. Главное, что сынок в порядке. С остальным разберусь.
И все же мне становится противно от самой себя. Потому что между ног я все еще чувствую присутствие спермы Хаджиева. Чувствую, что грязная. Испачканная им. Не достойная, чтобы предстать перед Ванюшей в таком виде. Ни к чему ему видеть меня в разбитом состоянии. Дети ведь чувствуют настроение матерей? Да я и сама не хочу подходить к своему сыну, ощущая себя перепачканной генофондом его папаши. К самому чистому созданию на всей планете. Поэтому пользуясь тем, что я осталась незамеченной, сломленная духом ухожу в душ.
Под горячим напором воды я пытаюсь выжечь из себя все ядовитые мысли, но бесполезно. Что нас с Ванькой ждёт дальше? Неизвестно. Какое будущее я могу позволить своему ребёнку и какой ценой, так же остается для меня острым вопросом. И кто эта женщина? Она явно не из прислуги, костюмчик от итальянского бренда как минимум за пять тысяч евро сидит на ней как влитой, это я еще молчу об украшениях, которыми она увешана с ног до головы. Да все тут ясно. И думать нечего.