Я даже не замечаю, как выхожу из комнаты и иду в кабинет Хаджиева, будто уверена в том, что застану его там. Но так и есть. Он сидит за столом с поникшей головой, руки сложены на столе в замок, а дыхание глубокое и шумное. Почему-то мне сложно видеть этого мужчину таким… слабым?
К черту, никакой жалости, Таня!
С этой мыслью я уверенно переступаю порог, вот только у меня мгновенно перехватывает дыхание…
Что за дерьмо, морщусь и тут же начинаю размахивать в воздухе руками, потому что в кабинете стоит такой смог, будто паровоз надымил. Однако, увидев на столе переполненную окурками пепельницу, понимаю причину, а вдобавок рядом еще и пустая бутылка виски. Отличное ты выбрала для разговора время, Татьяна. Надеюсь, это не станет причиной его амнезии, потому что он дал слово. И если не сдержит, — моя ненависть станет такой же бесконечной, как Китайская стена. И такой же крепкой.
— Я обдумала твое предложение, — нарушаю тишину и подхожу ближе к столу, проклиная бешено стучащее в груди сердце. И так тошно. Еще и ноги почему-то дрожат.
— Говори, — Марат медленно поднимает голову, и я встречаюсь с измученным лицом мужчины. Мгновение не решаюсь пошевелить языком. Просто не хватает сил озвучить свое решение. Кажется, он до сих пор не спал, но я заставляю себя не обращать внимание на то, что вижу в привычных мне диких глазах несвойственную уязвимость, и прочищаю горло.
— Я хочу начать жизнь с чистого листа. С ребенком… Без тебя…
Без него ведь?
Кажется проходит целая вечность, когда он подает хоть какой-то признак жизни и сглатывает, дергая крупным кадыком.
— Я тебя понял.
Стою и молча смотрю на него. Мое напускное безразличие не обмануло Хаджиева. Как и его — меня.
— В каком городе ты хотела бы жить? — он проводит пальцем по своему подбородку, не отрывая от меня нечитаемого взгляда. И пустота, сквозящая в синих льдинах, пугает.
— Петербург, всегда хотела там побывать, — произношу я, отчаянно стараясь скрыть дрожь в голосе.
— Хорошо, — Марат поджимает нижнюю губу и откидывается на спинку кресла. — К твоему приезду в Питер я подготовлю для вас все условия.
Ого… Вот так просто?
— Спасибо. — Распрямляю плечи, совершенно не зная, как реагировать, но стараюсь говорить строго: — Я все верну.
Марат поднимается и ленивой поступью хищника приближается ко мне, вынуждая захлебнуться очередной волной тревоги. Потому что я не знаю, что у него на уме в таком убитом состоянии. Однако радует уже то, что на ногах он стоит твердо.
— Не нужно ничего возвращать, Тата. Это мой сын и я буду участвовать в его жизни. Хочешь ты того или нет. — Он подходит слишком близко, и мне приходится вздернуть подбородок, чтобы не потерять его мрачный взгляд. — Не переживай, в деньгах ты нуждаться не будешь.