— Знаешь? И все равно заставил одеться как шлюху? Я не понимаю, Марат… Для чего ты меня унижаешь?
— Ты одета под стать своему поведению. Еще раз увижу, как ты стреляешь своими блядскими глазами в сторону мужского пола, сотру в порошок.
Он сейчас серьезно? Ревнует? Этот бездушный качан способен на это? Или просто из принципа? Может мне еще паранджу надеть и в пол смотреть?
Кусаю себе щеку изнутри.
Утром, когда я пила кофе в лобби баре ко мне подошел парень. Попытался составить мне компанию, а я мягко дала ему понять, чтобы он брал свои ноги в руки и уносил их от сюда.
— Я просто поддержала разговор.
— Я не разрешал тебе.
— Может я и писать ходить буду по твоему разрешению?
— Будешь. Не сомневайся.
Подонок! Чтоб тебя черти в аду жарили на медленном огне. Но я проглатываю непозволительную дерзость, мысленно приказывая себе держаться.
Ничего не ответив, я толкаю его в плечи и выбираюсь из удушливых объятий. Конечно у меня получается это только с позволения Хаджиева. И не желая больше видеть его самодовольную рожу, вываливаюсь на улицу, позабыв о теплом пальто.
Холодно. Очень. Зуб на зуб не попадает. Но сейчас мне это необходимо. Заморозить себя. Потому что внутри разгорается настоящее буйство.
Необходимо успокоиться, я что-нибудь придумаю. Нужно просто потерпеть. Хотя бы эту долбанную встречу.
Натянув на лицо улыбку, граничащую с истерикой, я уверенно направляюсь вперед. И плевать, что не знаю куда. Все равно догонит.
Глаза застилают непрошенные слезы. Но я смахиваю их с ресниц, не позволяя проявить себе слабость.
Ему безразличны мои чувства. Безразлична моя жизнь и то, как сильно ранят его слова. Он просто наказывает меня за мою же глупость. И винить тут кроме себя мне некого. Было много других способов, но я захотела пойти самым коротким путем, который меня с такой же скоростью и погубил.
Внезапно на плечи падает что-то тяжелое и я вздрагиваю. Но пискнуть не успеваю, как сильная рука приобнимает за талию и меняет направление.
Хаджиев.
Дорогой аромат парфюма с примесью табака в момент окутывает рассудок. Находясь в каком-то ступоре от такого благородного жеста, я на ходу плотнее запахиваю пальто и торопливо передвигаю ногами, чтобы поспевать за его широкими шагами.
— Не обольщайся. С воспалением от тебя толку будет мало. А проблем мне итак с тобой хватает.
Ну почему он не может просто промолчать? Неужели так сложно хоть пять минут не быть сволочью?
Но вспыхнувшая злость гаснет, когда перед нами распахивают двери ресторана и Марат помогает моим дрожащим ногам переступить порог.