Бросаю взгляд на часы. Десять часов вечера. Я вполне могу позвонить ему завтра и оправдать себя тем, что я уже спала.
“Иди к черту, Хаджиев”, — мысленно проклинаю мерзавца, желая, чтобы этот гребаный день закончился.
… и начался следующий.
Я устала бежать от него. Но сейчас бежать некуда. И теперь я как сломанная кукла, которую время от времени Хаджиев достает поиграть, когда ему становится скучно.
Больше не могу. Происходящее просто разлагает мой мозг. Ведь у всего есть побочное действие. И в данном случае это привыкание к постоянному страху. За котором следует принятие неизбежного. А после и подчинение.
Но на все есть свои причины.
Звонок обрывается. Экран гаснет. Но облегчения я не испытываю. Потому что в следующее мгновение глаза ослепляет оповещение входящего сообщения.
“Я сверну тебе шею, когда доберусь до тебя.”
Читаю уже в третий раз, чувствуя, как жар заполняет каждую клеточку моего тела. Страх на грани пылающих эмоций. Бесконтрольных.
Марат злится. И я не буду лукавить. Мне это нравится. Сама не знаю почему.
И все таки для своего же блага решаю перезвонить ему.
Мысли со скоростью летящего метеорита разворачиваются абсолютно в противоположную сторону.
Тяжело дыша, я быстрыми движениями пальцев набираю его номер. Он позвонил мне. Сам. Почему бы не посмотреть на это с другой стороны?
Гудки эхом доносятся до воспаленного сознания, в то время как удары трепещущего сердца заглушают все вокруг. Слишком громко. Отчего нервы натягиваются стальной струной и я кладу телефон на кровать, пытаясь вернуть самообладание, пока…
— У меня был не простой день. Не советую злить меня, Тата.
Вслушиваюсь в звуки металлического голоса, позволяя проникнуть его холоду в самую душу.
Черный экран, а значит он отключил фронтальную камеру. Хитро. Жаль у меня не прокатит такой вариант.
— Прости, — виновато начинаю я. — Усталость взяла вверх и я уснула…
— Я хочу видеть тебя, — бесцеремонно обрывает меня тоном не терпящим неповиновения.
От его слов мышцы в момент обдает кипятком, а пульс предательски учащается. Красиво звучит, если не знать всех подводных камней. Однако я делаю то, что он хочет и приподнимаю телефон, зафиксировав гаджет у изножья кровати.
— Разденься, — сухой приказ возвращает меня в более ясную картину.
Сжимаю челюсти. Принимаясь снимать с себя атласные пижамные штаны. А затем и топ, но тут же отворачиваюсь и скрываю наготу за каскадом ниспадающих волос.
Отлично!
Сижу перед ним в одних трусах, ожидая очередного распоряжения. Вот только этого не происходит и я облегченно выдыхаю, радуясь тому, что он не приказал избавиться от последнего клочка белья.