— Я уже сказала вам… — Вивиана резко развернулась. Она выглядела, как прекрасное привидение: в больших серых глазах отражался огонь, и казалось, что они светились, а лицо побледнело.
— Да, но теперь я хочу знать, кто он на самом деле? Ребенок носит одежду благородного и говорит, как благородный. Вы держали его в своих руках, как будто…
— Вы следите за мной, милорд? — как ни странно, ее голос звучал тревожно, а не рассерженно. Вивиана явно была напугана.
— У меня не было ни малейшего желания оставаться в зале, и я последовал за вами, чтобы поговорить, как только вы завершите свои обязанности.
Вивиана поняла, что совершила ошибку: вместо того, чтобы напоить мальчика снадобьями и быстро вернуться назад, она осталась с ним. И теперь лихорадочно соображала, как же выкрутиться…
А в Дунстане проснулся неизвестный ему ранее инстинкт защитника. Когда он наблюдал через дверь, которую неплотно прикрыла служанка, как Вивиана с материнской заботой поит мальчика и укачивает его, он осознал, как много Вивиана похитила. И дело было не только в землях, богатстве и репутации. Дунстан потерял женщину, которая была бы сильной и любящей матерью.
Он тихо выругался. «Не стоит проявлять жалости. Если я прав насчет ребенка, то Вивиана так же обманула меня, как и я ее».
— И что Вы хотите от меня, милорд? — ее голос отдался эхом на продуваемой ветром винтовой лестнице.
— Вы его мать?
Одно мгновение Дунстан и Вивиана молча смотрели друг на друга. Целая гамма чувств отразилась на ее лице.
— Не смейте мне лгать, — предупредил Дунстан.
То, как девушка медлила с ответом, лишь подтверждало его предположение.
— Это правда. Он — мой сын, — Вивиана кивнула, опустила глаза и сжала губы. Сказав эту полуправду, она почувствовала облегчение, будто избавилась от тяжкого груза.
Горцем овладели гнев и терзавшая его изнутри ревность.
— Мальчику нет и пяти лет, значит, это случилось не так уж и давно. Какой негодяй посмел прикоснуться к вам? — он подошел к девушке ближе и посмотрел в упор на нее.
Дунстана не заботило, был ли у Вивианы до помолвки любовник или нет, в конце концов, у него самого тогда была любовница, о которой Вивиана знала. «Я убью негодяя, который посмел обесчестить мою бывшую невесту!»
— Никто, клянусь! — Вивиана отпрянула и тряхнула головой, отгоняя отвратительные мысли. — Я предпочла бы лучше умереть, чем нарушить таким образом свое слово.
Резкость, с которой она произнесла эти слова, была настолько убедительной, что это могло быть и правдой.
— Когда это произошло?!
От ярости у горца перехватило дыхание. Дунстан не мог даже предположить ранее, что гордая Вивиана может так опозорить себя. Но он видел ребенка — с тонкими чертами лица и каштановыми кудряшками.