«Вероятно, он предлагал себя в качестве мужа? Мой лучший друг желает мою невесту. Это же очевидно! Вот он склонил голову, прислушиваясь к Вивиане, вот он крепко держит ее за руку, пока они тихо пробираются между спящими. Может, они пытаются улизнуть, чтобы побыть вместе?»
— Уберите от нее руки, — громкий голос Дунстана разбудил бы спящих, если бы они не были мертвецки пьяны. Шован и Вивиана застыли на месте. Но потом девушка подобрала юбки и заторопилась к Дунстану. В руке она держала что-то, похожее на свернутый пергамент.
— Мы искали тебя, — прошептала Вивиана.
— Прибыл гонец короля. Он не хотел отдыхать, пока не передаст тебе это письмо. Но я настояла на том, чтобы он поел и лег спать, поскольку устал с дороги. Я сказала ему, что сама отыщу тебя и передам послание.
Вивиана держала пергамент у него перед носом, ее волосы не были аккуратно уложены, но это не умаляло ее очарования. Однако Дунстан не мог отделаться от мысли, что Шован держал ее под руку. «Что за нежные чувства питают они друг к другу?»
— Я прочитаю письмо и сразу поговорю с гонцом. Жди меня в своих покоях, после я приду к тебе, — Дунстан выхватил из рук Вивианы сверток, грубо притянул ее к себе, не заботясь о том, что это неприлично, и жестко поцеловал.
Независимо от того, что написано в письме, Дунстан понимал, что должен передать его содержание Вивиане. Кроме того, он хотел оградить ее от намерений Шована и убедиться, что она не ответила на чувства его друга.
Только после того, как Дунстан произнес свои слова, он заметил, что они прозвучали как повеление. Как будто они были уже женаты и делили вместе ложе. И если разговор услышали, то завтра эта новость разойдется по всей крепости.
Щеки Вивианы зарделись от стыда.
— Как пожелаешь, — ответила она коротко и сердито посмотрела на Дунстана, пытаясь высвободиться из его объятий.
Он неохотно отпустил девушку, зная, что должен уделить внимание королевскому письму. Когда Вивиана ушла, он сломал печать и подошел к камину, чтобы в свете его пламени прочесть написанное.
— Вы поступаете несправедливо, не доверяя своей невесте, — в голосе Шована чувствовался упрек.
— А вы неуважительно относитесь ко мне, если позволяете себе прикасаться к ней, — Дунстан повернулся к другу и сжал кулаки.
— О святые небеса, Дунстан. Вивиана знает, что может сделать разгневанный мужчина с женщиной. Думаете, с вашей стороны было мудро вести себя как разъяренный медведь, после того как она согласилась выйти за вас?
Дунстан заметил, что сжал в кулаке непрочитанное послание короля. Проклиная Шована за разумные слова, он вспомнил подавленное выражение лица Вивианы, и это вызвало у него угрызения совести.